Datasets:

qklent
/

fic_more_200_avg_likes_wiht_prev_chapter_summary_and_style

Modalities:

Formats:

Size:

Libraries:

Dataset card Data Studio Files Files and versions Community

Dataset Viewer

Auto-converted to Parquet

Split (1)

train · 54.3k rows

prev_chapter stringlengths 83 637k ⌀	text stringlengths 63 637k	url stringlengths 34 35	likes int64 201 38.6k	num_chapters int64 1 64	avg_likes_for_chapters float64 200 38.6k	description stringlengths 1 500	tags sequencelengths 0 73	main_characters stringlengths 0 328	prev_chapter_style stringlengths 6 670 ⌀	prev_chapter_summary stringlengths 507 2.93k ⌀	thinking_for_prev_chapter stringclasses 3 values
null	Ах, ты такой красивый, Тецуя. Глажу котенка по бокам, пальцами ощущая тонкие ребрышки, переводя руки на грудь и беспорядочно блуждая по фарфоровой коже: - Тецуя-кун, - мягко шепчу на ушко. Осторожно целую чувствительную кожу за заалевшем ушком, кусаю мягкую мочку. Облизываюсь, наблюдая за твоей реакцией. На бледном личике появляется глубокий румянец, голубые глаза наполняются блеском, пухлые губки дрожат. Из открытого рта доносятся едва слышные стоны, ты хватаешь меня за рукав кофты, и бархатный голос шепчет: - Акаши-сан... - чувствую, как по спине пробегают мурашки, крепче прижимаю желанное тело к себе, одной рукой закрывая тебе половину лица, а второй приподнимая за подбородок твое личико к себе. - Тецуя-кун, не сопротивляйся, пожалуйста, - выдыхаю тебе прямо в губы, прежде чем накрыть их своими. Широко распахиваешь глаза, но мою просьбу выполняешь. Где-то в голове что-то приятно щелкает, я с благоговением принимаю твою покорность. Облизываю сухие губки, чуть давя на подбородок открываю твой рот и проникаю в него языком. Медленно массирую твой язычок, и дергаюсь, когда ты неуверенно отвечаешь. Поняв, что можно продолжить, углубляю поцелуй. Мм, блаженство... - Акаши-сан... - вздрагиваю. Когда только успел отстраниться? Перевожу взгляд на тебя и вижу... самое милое на свете существо. По в конец зардевшимся щекам скатываются крупные соленые капли, глаза томно прикрыты, тяжелое дыхание сопровождается громкими всхлипами. Руками упираешься мне в грудь, и жалостливо просишь остановиться. Тебе стыдно. И страшно. Цокаю языком с досады. Получается, что я не смогу сегодня завладеть тобой. Смотрю в голубые глаза пристально и долго. И, наконец, махнув на все рукой, целую тебя тебя в лобик, обнимая за плечи и шепчу: - Я не смогу долго сдерживаться. Так что осознай это... поскорее, - киваешь, и, улыбнувшись, обвиваешь руками мою шею. Еще раз целую тебя и думаю, что люблю тебя. Больше всех на свете.	https://ficbook.net/readfic/395319	380	1	380	История о любви демона-Акаши к его домашнему любимцу Куроко.	[ "AU", "ООС", "Романтика" ]	Акаши Сейджуро/ Куроко Тецуя	null	null	null
null	В жизни каждого человека выдается трудный день. День, после которого кажется, что жизнь никогда не сможет стать прежней. Кажется, что дыра в груди так и останется навсегда, разъедая кожу и кости, пока не доберется до самого сердца. И тогда, через пучину боли и слез, после долгой агонии, настанет успокоение. Станет тепло и хорошо. Действительно хорошо. И ты ждешь этой боли, этих спазмов, переживаешь их дома, в тишине, запивая алкоголем, укутывая в сигаретный дым. И смотришь вглубь пустой квартиры. И просто ждешь. Что вот-вот. Что сейчас настанет этот самый миг. И тебя не станет, растворишься в этой боли. Счастье. Вот это дейстительно счастье. Майор Майский тоже был человеком. И такие дни, редко, но выпадали. Например, когда маленький ребенок умирает на твоих руках, а ты ничего не можешь сделать. Потому что не медик. Потому что не успел. А эти большие карие глаза смотрят на тебя, с мольбой, с немым вопросом. И в горле встает ком, который невозможно проглотить. Даже, если успевают приехать врачи. Даже, если ее успевают подключить к аппаратам. Даже когда тебя хлопают по плечу, говорят, что она выберется, а ты можешь зайти и навестить ее, ведь больше никого у нее нет. Родителей убил псих-фанатик, за какие-то там прошлые огрехи. А ребенка оставил умирать, не успел закончить. Майский вот тоже не успел. Спасти. Хотя его убеждали в обратном. Она помахала ему из машины скорой помощи, слабо, глядя из-под здоровой маски с воздухом. И закрыла глаза. А он поехал домой. Попытался напиться, но водка шла обратно, заставляя задыхаться и кашлять, зажимая рукой рот. Сигареты тоже не помогали, лишь обжигали замершие пальцы. Он стоял на балконе, глядя в ночное небо, пытаясь понять, что же делать дальше. Дыра в груди постепенно, с шипением, проходила глубже, уже задевая ребра. Сердце загнанно забилось, отдаваясь в ушах. Так что ли и начинается инфаркт? Даже кровь, словно рывками, текла по венам, а он это слышал. Слышал тихое гудение алой жидкости в своих сосудах. Потушил сигарету и распустил волосы, ощущая, как они, словно змеи, ползут по плечам. Того и гляди, задушат сейчас. Наверное, это будет идеально. В груди жгло огнем, когда эта самая дыра расширялась, задевая пока нетронутые части тела. Неужели его сожжет совсем? Выжжет изнутри эта сухость и гниль. Она помахала ему, хотя он не успел. - Сереж... - из дверного проема раздался чужой голос, и майор дернулся, снося локтем пепельницу с перила балкона. Шипение прекратилось. Он уставился на замершего на пороге парня. Сонный, в одной майке, безразмерке, одной из его. С каким-то певцом на груди. Его острые локти выглядывали из широких рукавов. Он сонно тер глаз пальцами, второй жмуря, наверное за компанию. Золотистые волосы спутались, накренились в одну сторону. Кажется, программист спал на его, сережиной, подушке. На животе, подсунув какую-то книгу под щеку. Босой, нескладный, мятый после сна, но такой уютный. От него словно веяло этим теплом и негой. - Ты чего тут?.. - Ваня прошел к холодильнику, распахнул его и отшатнулся от яркого света. - Ой-ой-ой... Снова начал тереть глаза, бурча что-то про яркие лампочки. Выудил оттуда пакет молока и захлопнул. Обернулся и завис, застыв на одном месте. Кажется, он соображал, где можно раздобыть себе стакан. А Майский все это время смотрел на него. И пытался понять, почему дыра в груди резко начала затягиваться, оставаясь длинным уродливым шрамом, шершавым и выступающим на коже. Почему вдруг перестало все так ныть в голове. И совсем расхотелось мучиться в агониях. Тихонов как раз в это время придумал, где же ему найти чистую посуду. Шагнул к шкафчику и через секунду обрушил на себя гору кастрюль, тихонько ойкая. Сонный программист - сущий кошмар. И себя покалечит, и квартиру разнесет. Мужчина подошел к нему со спины и достал с верхней полки высокий узкий стакан с мишкой на одном боку. Этот самый стакан Иван притащил едва ли не в первые дни своего пребывания в квартире майора ГРУ. Сергей доверительно вручил обрадованному мальчишке свою находку. - Стакан - резюмировал тот, сграбастав его и тут же ухнув половину пакета. "От дите..." - пронеслось в голове Майского, слушая довольное бульканье из стакана. Но стоило молоку закончится, как к его груди прижалось теплое и довольное существо. Ваня потерся затылком о жесткое плечо и едва не опрокинул все на пол. Обернулся, внимательно посмотрел в чужие глаза. Которые, на самом деле, были совсем не чужими. А спецназовец вздрогнул. Эти глаза были такие же большие и карие, как и днем. Смотрели внимательно, ласково и очень нежно. А через секунду Тихонов трогательно зевнул, щелкнув челюстью и прикусив себе язык. - Пойдем спать... - Сергей нашарил узкую ладонь с длинными пальцами, сжимая ее крепко. Мягко направляя сонного гения, чтобы тот не снес все углы в квартире, он все-таки довел его до комнаты, вместе залез под одеяло и замер, позволяя устроить на себе конечности: руку на груди, ногу на бедрах, нос уткнулся куда-то в шею. Он хотел было провести рукой там, где еще полчаса назад зияла огромная дыра, но на этом самом месте лежала ладошка. Закрывая, спасая и вылечивая. Наверное, это нечестно и неправильно. Но Майский почувствовал себя немного счастливее. - Тихонов! - громкий крик Рогозиной раздался вслед удирающему программисту, который едва не врезался в своего любимого, пискнул что-то и удрал. Майор удивленно посмотрел вслед, а когда оглянулся, наткнулся на злющую начальницу. - Галя? А что... - Эта бестолочь подделала документы об усыновлении, - она едва не дышала огнем изо рта. - Качественно, конечно. Но так дела не делаются, Сергей! Надо было попросить, я бы все устроила. - Что? - он моргнул, еще раз. - Что? Женщина глянулся в сторону, откуда выглядывал любопытный нос мальчишки и вздохнула. - Так он тебе ничего не сказал? - она протянула кипу бумаг и слегка улыбнулась. - Езжайте уже. Она заждалась небось. Тихонов выскочил как черт из табакерки, запрыгал вокруг, схватил мужчину за руку и утянул за собой, обещая все рассказать по дороге. Сережа крутил головой, пытаясь хотя бы что-то понять. А подполковник на мгновение коснулась выреза рубашки, где у нее насчитывалось огромное количество затянувшихся ран, рубцов. Где-то там, на сердце. И решила, что подстрахует двух своих подчиненных, позвонит куда надо. И пусть будет так, как будет. В конце концов, все достойны быть счастливыми. Каждый человек имеет на это право.	https://ficbook.net/readfic/396278	792	1	792	И отдать свой голос, и не говорить ни слова, ну, а если не поможет - Я закрою глаза и прыгну за тобой.	[ "ER", "Hurt/Comfort", "Драббл", "Романтика", "Флафф" ]	Майский/Тихонов	null	null	null
null	- Хочу порно в режиме реального времени, - ленивый, с тягучими нотками занудства голосок оглашает пространство комнаты. Шерлок вздрагивает, жмуря глаза - яркий свет после темноты и легкого забытья приносит боль. Джон резко дергается, пытаясь рывком высвободить руки, но возмущенное ойканье любимого детектива заставляет его замереть. Мориарти с гаденькой и до жути пошлой улыбочкой наблюдает за телодвижениями двух, связанных спина к спине, почти обнаженных мужчин, сидящих на покрытом ковром полу. - Ты много от меня хочешь, - этот голос ни детективу, ни его блоггеру не знаком - оба поворачивают голову в сторону говорящего - высокого белокурого мужчины с явной армейской выправкой и хищными синими глазами. - Найди, свяжи, притащи. Да еще и не убивай. У тебя странные представления о подарках. Имей совесть. - Все б тебе кого-нибудь убить. Доктор, как вы думаете, это патология? - Мориарти, советую тебе нас отпустить. - Джон упертый, как и любой военный. - Не глупи, Джон, ему незачем нас отпускать. Что тебе нужно, Джеймс? - голос у Холмса скучающий, он явно не ожидает от своего излюбленного врага ничего интересного. - Я же сказал. Порно хочу. В режиме реального времени. Все просто. Подарочек. - Какой еще подарочек? Джим молчит. Шерлок переводит взгляд на второго мужчину. - Ты - Себастьян Моран? Снайпер? - Догадлив не по годам, - полковник недобро ухмыляется - ему явно невесело. - Эй, еще раз челюстью щелкнешь, я тебе ее снесу. Джим, до этого постукивавший указательным пальцем доктору по носу, отдергивает руку от явно пытающегося ее отгрызть, решительно настроенного капитана. - Да ладно тебе, Себ. Нервничает доктор... Ну-ка, подойди сюда. Ты же полковник? - снайпер кивает. - А Джон, вы у нас капитан, верно? Значит рангом ниже, да? Себ, ну так прикажи ему... - Джеймс, раздраженно взмахнув рукой, отходит от доктора, присаживаясь перед детективом на корточки. - Он сумасшедший, - доверительно и с легким оттенком гордости говорит полковник Джону. - Я понял, - растерянно кивает блоггер. - Ты тоже. Себастьян плотоядно скалится. - Шерлок, скажи мне, ты уже поимел своего мальчика-сожителя? - А ты своего? - Шерлок насмешливо смотрит в карие глаза преступного гения. - О, мой мальчик - универсал, с ним не соскучишься. - Эй, - Джон нервно пытается обернуться, - ты кого назвал мальчиком-сожителем? Джеймс досадливо морщится. - Ты бы хоть дрессировал его, что ли. Совсем какой-то дикий. Бас, развяжи их. Развязывать - долго, наемник просто разрезает стягивающие руки веревки - Джон делает отчаянный рывок вперед, но полковник и повыше, и посильнее, да и мышцы у него от долгого сидения в одной позе не затекли - доктор оседает на пол, бережно придерживаемый сильными руками. Шерлок не двигается с места, только меняет позу, усаживаясь удобнее, и изящно выгибается, разминая спину. Себастьян, за его спиной, ревниво наблюдает за выражением лица Джеймса, который почти зачарованно следит за каждым движением детектива. - У вас есть только один шанс выбраться отсюда живыми. Точнее говоря, тебя, я скорее всего отпущу, Шерли, но твой милый блоггер останется лежать здесь - мертвый и искалеченный. Хочешь? Шерлок качает головой. - Тем более, когда у тебя еще будет такой шанс? М? Можешь сказать мне спасибо, - говорит очень тихо, в самое ухо, чтоб больше никто не слышал. - Мне все равно твоя идея не кажется достаточно хорошей. - Не тебе судить. - Шерлок? - Джон оборачивается одновременно с другом, отчего они чуть не сталкиваются лбами. - Что значит... - Тише... - детектив обхватывает мужчину за шею, - Джон, тише. - Не смей... - Уотсон краснеет, пытаясь отстраниться, но спиной упирается в грудь полковника, бесцеремонно, к тому же, запускающего руки под тонкую ткань белья. - Почему нет? - Джеймс тихо смеется, перебирая темные волосы Холмса. - Озвучу еще раз, доктор. Или вы здесь и сейчас займетесь сексом, или ты умираешь, а Шерлок отправляется обратно на Бейкер. Я уже не знаю, как доступней объяснить-то. Щеки военврача заливает жарким румянцем, а глаза округляются, когда полковник осторожно, чтоб не оставить следов, прижимается губами к шее. Шерлок сощуривает глаза, пытаясь поймать взгляд снайпера, но тот смотрит только на своего хозяина, никуда больше. "Дурацкие игры" - думает детектив. - "Но интересные". Чувство стыдливости чуждо гениальному уму. Ему проще.	https://ficbook.net/readfic/378963	1,613	4	403.25	- Хочу порно в режиме реального времени, - ноет Джеймс... http://cs403216.userapi.com/v403216197/14e6/ygkcGirmst8.jpg	[ "PWP", "Групповой секс", "Изнасилование", "ООС" ]	Шерлок Холмс	null	null	null
- Хочу порно в режиме реального времени, - ленивый, с тягучими нотками занудства голосок оглашает пространство комнаты. Шерлок вздрагивает, жмуря глаза - яркий свет после темноты и легкого забытья приносит боль. Джон резко дергается, пытаясь рывком высвободить руки, но возмущенное ойканье любимого детектива заставляет его замереть. Мориарти с гаденькой и до жути пошлой улыбочкой наблюдает за телодвижениями двух, связанных спина к спине, почти обнаженных мужчин, сидящих на покрытом ковром полу. - Ты много от меня хочешь, - этот голос ни детективу, ни его блоггеру не знаком - оба поворачивают голову в сторону говорящего - высокого белокурого мужчины с явной армейской выправкой и хищными синими глазами. - Найди, свяжи, притащи. Да еще и не убивай. У тебя странные представления о подарках. Имей совесть. - Все б тебе кого-нибудь убить. Доктор, как вы думаете, это патология? - Мориарти, советую тебе нас отпустить. - Джон упертый, как и любой военный. - Не глупи, Джон, ему незачем нас отпускать. Что тебе нужно, Джеймс? - голос у Холмса скучающий, он явно не ожидает от своего излюбленного врага ничего интересного. - Я же сказал. Порно хочу. В режиме реального времени. Все просто. Подарочек. - Какой еще подарочек? Джим молчит. Шерлок переводит взгляд на второго мужчину. - Ты - Себастьян Моран? Снайпер? - Догадлив не по годам, - полковник недобро ухмыляется - ему явно невесело. - Эй, еще раз челюстью щелкнешь, я тебе ее снесу. Джим, до этого постукивавший указательным пальцем доктору по носу, отдергивает руку от явно пытающегося ее отгрызть, решительно настроенного капитана. - Да ладно тебе, Себ. Нервничает доктор... Ну-ка, подойди сюда. Ты же полковник? - снайпер кивает. - А Джон, вы у нас капитан, верно? Значит рангом ниже, да? Себ, ну так прикажи ему... - Джеймс, раздраженно взмахнув рукой, отходит от доктора, присаживаясь перед детективом на корточки. - Он сумасшедший, - доверительно и с легким оттенком гордости говорит полковник Джону. - Я понял, - растерянно кивает блоггер. - Ты тоже. Себастьян плотоядно скалится. - Шерлок, скажи мне, ты уже поимел своего мальчика-сожителя? - А ты своего? - Шерлок насмешливо смотрит в карие глаза преступного гения. - О, мой мальчик - универсал, с ним не соскучишься. - Эй, - Джон нервно пытается обернуться, - ты кого назвал мальчиком-сожителем? Джеймс досадливо морщится. - Ты бы хоть дрессировал его, что ли. Совсем какой-то дикий. Бас, развяжи их. Развязывать - долго, наемник просто разрезает стягивающие руки веревки - Джон делает отчаянный рывок вперед, но полковник и повыше, и посильнее, да и мышцы у него от долгого сидения в одной позе не затекли - доктор оседает на пол, бережно придерживаемый сильными руками. Шерлок не двигается с места, только меняет позу, усаживаясь удобнее, и изящно выгибается, разминая спину. Себастьян, за его спиной, ревниво наблюдает за выражением лица Джеймса, который почти зачарованно следит за каждым движением детектива. - У вас есть только один шанс выбраться отсюда живыми. Точнее говоря, тебя, я скорее всего отпущу, Шерли, но твой милый блоггер останется лежать здесь - мертвый и искалеченный. Хочешь? Шерлок качает головой. - Тем более, когда у тебя еще будет такой шанс? М? Можешь сказать мне спасибо, - говорит очень тихо, в самое ухо, чтоб больше никто не слышал. - Мне все равно твоя идея не кажется достаточно хорошей. - Не тебе судить. - Шерлок? - Джон оборачивается одновременно с другом, отчего они чуть не сталкиваются лбами. - Что значит... - Тише... - детектив обхватывает мужчину за шею, - Джон, тише. - Не смей... - Уотсон краснеет, пытаясь отстраниться, но спиной упирается в грудь полковника, бесцеремонно, к тому же, запускающего руки под тонкую ткань белья. - Почему нет? - Джеймс тихо смеется, перебирая темные волосы Холмса. - Озвучу еще раз, доктор. Или вы здесь и сейчас займетесь сексом, или ты умираешь, а Шерлок отправляется обратно на Бейкер. Я уже не знаю, как доступней объяснить-то. Щеки военврача заливает жарким румянцем, а глаза округляются, когда полковник осторожно, чтоб не оставить следов, прижимается губами к шее. Шерлок сощуривает глаза, пытаясь поймать взгляд снайпера, но тот смотрит только на своего хозяина, никуда больше. "Дурацкие игры" - думает детектив. - "Но интересные". Чувство стыдливости чуждо гениальному уму. Ему проще.	Шерлок подается вперед, стараясь не обращать внимания на скользящие по телу руки короля преступного мира. Не обращать внимания сложно - у Джеймса чуткие руки, он тонко улавливает каждую реакцию своего подопытного. Моран надавливает на шею своего пленника, заставляя почти вплотную приблизиться к лицу детектива. - Шерлок?.. Губы соприкасаются с губами, Джон пытается отстраниться, но через мгновение оставляет эту идею, сильнее приникая к мягким губам, будто пытаясь сбежать от реальности. Из четырех находящихся в комнате мужчин происходящее стопроцентно нравится только одному. Шерлок притягивает своего блоггера поближе, приобнимая за поясницу, стараясь абстрагироваться от сбивчиво-возбужденного дыхания Мориарти, который прижимается всем телом, жадно ловя каждое движение, каждый вздох. Джон нервно вздрагивает от жестких, грубоватых прикосновений снайпера, в мозгу бьется одна мысль "Черт возьми, этим извращенцам и вправду нравится?!". К извращенцам он сейчас относит и Шерлока, требовательно кусающего губы, и Себастьяна, загнувшего его так, как будто собирается оттрахать прямо сейчас, а на деле лишь терзающего кожу длинными пальцами, и, больше всех, Джеймса. Джеймса, похотливо переводящего взгляд с одного на другого, облизывающего губы и касающегося влажными губами бледной, чуть ли не бледнее, чем у него самого, кожи детектива. Длинные, будто с лишней фалангой, тонкие пальцы, истязающие глубокими ночами скрипку, а заодно и слух окружающих, впиваются в затылок, вторая ладонь спускается ниже, ложась на обнаженные, (стараниями полковника, не иначе), ягодицы, сталкиваясь с рукой Морана - Себастьян руку убирает, переводя ее на член совершенно ошеломленного капитана. Детектив, судорожно втягивая воздух, отрывается от податливых губ друга, чтобы заставить его откинуться на грудь полковника - тот широко раздвигает ноги, позволяя парочке прижаться к нему. Джим отстает - теребит пуговицы дорогущего пиджака от Хъюза: еще одного дико дорогого подарочка самому себе, расстегивая; пока он, чертыхаясь, возится с сорочкой, безумное действо набирает обороты - Себастьян откидывается на спину, подтащив, не без усилий, для этого кресло, предоставляя Шерлоку возможность ласкать своего "мальчика-сожителя" самостоятельно, только довольно жмурится, когда Джон, извиваясь как змея, трется спиной о все более напрягающийся член; Шерлок, войдя во вкус, вырисовывает на груди друга языком и губами немыслимые узоры, опускаясь все ниже, прикусывая, посасывая - через несколько часов загорелая кожа капитана в отставке расцветет несколькими багрово-лиловыми пятнами; Джон, отбросив стеснительность, смиряясь, по всей видимости, с происходящим, бесстыже изгибается под горячими губами и быстрыми, страстными руками консультирующего детектива: асексуальность Шерлока - миф, точно миф - Джон уверен: невозможно не имея опыта так точно чувствовать партнера, так умело находить все эрогенные зоны. Шерлок раз за разом легко проводит ногтями по бокам, под ребрами, одновременно лаская напрягшийся сосок: сжимает между зубами, посасывает, отпустив - дует на влажную кожу, вызывая в теле друга... нет, с друзьями так не поступают... любовника? Не важно - вызывая в напряженном, возбужденном теле острую, лихорадочную дрожь. Доктор громко, протяжно вскрикивает, прижимаясь спиной к широкой, крепкой груди совершенно незнакомого мужчины - Холмс прикасается губами к возбужденному члену, мягко размазывая смазку по открывшейся головке. Джим как-то странно шипит от возбуждения - одной рукой он несильно давит на кудрявую голову своего недруга, вынуждая глубже брать в рот; второй придерживает за бедро - выпяченная задница детектива - то, что ему сейчас нужно - по расселине между ягодицами он водит членом, влажным от смазки, заботливо припрятанной в кармане брюк. Водит, поглаживает пульсирующий, узкий вход, но проникать внутрь не спешит; медленно, даже нежно, целует худощавые плечи; прикусывает мочку уха, наклоняясь вслед за детективом к паху Джона, игриво поглядывая на своего подчиненного, сохраняющего видимость самообладания больше чем остальные, находящиеся в этой комнате, вместе взятые. Джон ищет руками опору, упирается в бедра полковника, быстрее трахая горячий рот детектива. Себастьян недолго терпит прикосновения обнаженного зада к своему паху - с трудом, чуть не завалив всю живописную композицию на пол, избавляется от остатков одежды. Доктор пытается сдвинуться ниже, не соприкасаться с горячим и отнюдь не маленьким органом киллера, но Моран, жестко вцепившись в бедра блондина, тянет его к себе, пока еще не к члену - жестко проводит влажными пальцами по сжавшемуся сфинктеру, нетерпеливо толкаясь внутрь, грубо растягивая. Джон вскрикивает, Шерлок, поздновато сообразивший, что пара криминальных извращенцев вряд ли удовлетворится простым наблюдением, пытается вскинуть голову, и ему почти удается - Джим этого не ожидает и рука легко соскальзывает с макушки, но чертов киллер бдительности не теряет - ладонь, ложащаяся на затылок заставляет ткнуться носом в жесткие волосы, детектив еле успевает максимально расслабить горло, но боль все равно прошивает все тело острой, неприятной волной. Джеймс перебрасывает любовнику флакон с лубрикантом. - Развлекайся, малыш, - тихим, хриплым от возбуждения, шепотом. Что отвечает Себастьян, детектив не слышит, а Джон даже не пытается услышать, но интонации явно злые. Король преступного мира вновь запускает тонкие пальчики во вьющиеся мягкие волосы детектива - киллер несильно сжимает освободившуюся ладонь на шее капитана - позволяя чуть отстраниться, вдохнуть воздуха, и страстно шепчет на ухо: - Не сопротивляйся, Шерли. Себ у меня мальчик большой, а сегодня еще и несколько не в настроении, думаю, он с твоим доктором будет немного груб. Будешь плохо себя вести - он его до полусмерти выебет. - Джеймс заходится тихим, резким смехом, вновь с силой надавливая на затылок детектива, толкая того к груди блоггера, переводит взгляд на Джона, криво улыбается, одними губами: - Будет больно, - Джим знает, как это может быть больно, когда полковник злится. А полковник злится. - Не надо, - Шерлок, на удивление, действительно умоляюще смотрит на снайпера. Джим качает головой - Себастьян недобро скалится. Несколько мгновений два самых опасных в Лондоне человека смотрят друг на друга как голодные звери.	https://ficbook.net/readfic/378963	1,613	4	403.25	- Хочу порно в режиме реального времени, - ноет Джеймс... http://cs403216.userapi.com/v403216197/14e6/ygkcGirmst8.jpg	[ "PWP", "Групповой секс", "Изнасилование", "ООС" ]	Шерлок Холмс	психологический триллер с элементами комедии и драмы	В этой главе рассказа мы наблюдаем за напряженной ситуацией, в которой Шерлок Холмс и Джон Уотсон оказались в плену у Мориарти и его сообщника, полковника Себастьяна Морана. Начало сцены задает легкий комический тон, когда голос Мориарти издает странное требование о 'порно в режиме реального времени'. Шерлок, страдающий от яркого света, и Джон, связанный спиной к спине с детективом, пытаются понимать ситуацию, в которую они попали. Мориарти, с его беспардонной улыбкой, демонстрирует свою власть, в то время как взаимодействие между героями подчеркивает их характеры и динамику. Джон, будучи военным, проявляет стойкость и упорство, в то время как Шерлок, несмотря на приставленные к нему угрозы, сохраняет свою иронию и спокойствие. Когда Мориарти говорит о 'подарке', это создает атмосферу неопределенности: какова подоплека его требований? Динамика между персонажами развивается, когда появляется Себастьяна, который отличен от Мориарти своей ненавязчивой жестокостью и хладнокровием. Сцена насыщена нюансами, когда оба героя под давлениями вынуждены догадаться о намерениях своих захватчиков. Джон чувствует неловкость и обиду, когда обсуждается его роль в отношениях с Шерлоком, что отражает сложные эмоциональные связи между ними. Шерлок, со своей стороны, мыслит логически, пытаясь найти выход, хотя и понимает, что нестандартная ситуация требует нестандартных решений. Атмосфера накаляется, когда Мориарти представляет 'выбор', ставя под угрозу жизнь Джона таким образом, который вызывает внутренние конфликты у обоих мужчин. В ответ на это, Шерлок демонстрирует свойственный ему холодный расчет, одновременное интерес к ситуации и осознание абсурдности того, что они вынуждены делать. Не покидает ощущение, что игры разума только начинаются, и каждый ход может стать решающим. Персонажи испытывают микс чувств, от страха и неловкости до решимости и уверенности, и этот нарратив создает уникальное напряжение в развитии сюжета.
Шерлок подается вперед, стараясь не обращать внимания на скользящие по телу руки короля преступного мира. Не обращать внимания сложно - у Джеймса чуткие руки, он тонко улавливает каждую реакцию своего подопытного. Моран надавливает на шею своего пленника, заставляя почти вплотную приблизиться к лицу детектива. - Шерлок?.. Губы соприкасаются с губами, Джон пытается отстраниться, но через мгновение оставляет эту идею, сильнее приникая к мягким губам, будто пытаясь сбежать от реальности. Из четырех находящихся в комнате мужчин происходящее стопроцентно нравится только одному. Шерлок притягивает своего блоггера поближе, приобнимая за поясницу, стараясь абстрагироваться от сбивчиво-возбужденного дыхания Мориарти, который прижимается всем телом, жадно ловя каждое движение, каждый вздох. Джон нервно вздрагивает от жестких, грубоватых прикосновений снайпера, в мозгу бьется одна мысль "Черт возьми, этим извращенцам и вправду нравится?!". К извращенцам он сейчас относит и Шерлока, требовательно кусающего губы, и Себастьяна, загнувшего его так, как будто собирается оттрахать прямо сейчас, а на деле лишь терзающего кожу длинными пальцами, и, больше всех, Джеймса. Джеймса, похотливо переводящего взгляд с одного на другого, облизывающего губы и касающегося влажными губами бледной, чуть ли не бледнее, чем у него самого, кожи детектива. Длинные, будто с лишней фалангой, тонкие пальцы, истязающие глубокими ночами скрипку, а заодно и слух окружающих, впиваются в затылок, вторая ладонь спускается ниже, ложась на обнаженные, (стараниями полковника, не иначе), ягодицы, сталкиваясь с рукой Морана - Себастьян руку убирает, переводя ее на член совершенно ошеломленного капитана. Детектив, судорожно втягивая воздух, отрывается от податливых губ друга, чтобы заставить его откинуться на грудь полковника - тот широко раздвигает ноги, позволяя парочке прижаться к нему. Джим отстает - теребит пуговицы дорогущего пиджака от Хъюза: еще одного дико дорогого подарочка самому себе, расстегивая; пока он, чертыхаясь, возится с сорочкой, безумное действо набирает обороты - Себастьян откидывается на спину, подтащив, не без усилий, для этого кресло, предоставляя Шерлоку возможность ласкать своего "мальчика-сожителя" самостоятельно, только довольно жмурится, когда Джон, извиваясь как змея, трется спиной о все более напрягающийся член; Шерлок, войдя во вкус, вырисовывает на груди друга языком и губами немыслимые узоры, опускаясь все ниже, прикусывая, посасывая - через несколько часов загорелая кожа капитана в отставке расцветет несколькими багрово-лиловыми пятнами; Джон, отбросив стеснительность, смиряясь, по всей видимости, с происходящим, бесстыже изгибается под горячими губами и быстрыми, страстными руками консультирующего детектива: асексуальность Шерлока - миф, точно миф - Джон уверен: невозможно не имея опыта так точно чувствовать партнера, так умело находить все эрогенные зоны. Шерлок раз за разом легко проводит ногтями по бокам, под ребрами, одновременно лаская напрягшийся сосок: сжимает между зубами, посасывает, отпустив - дует на влажную кожу, вызывая в теле друга... нет, с друзьями так не поступают... любовника? Не важно - вызывая в напряженном, возбужденном теле острую, лихорадочную дрожь. Доктор громко, протяжно вскрикивает, прижимаясь спиной к широкой, крепкой груди совершенно незнакомого мужчины - Холмс прикасается губами к возбужденному члену, мягко размазывая смазку по открывшейся головке. Джим как-то странно шипит от возбуждения - одной рукой он несильно давит на кудрявую голову своего недруга, вынуждая глубже брать в рот; второй придерживает за бедро - выпяченная задница детектива - то, что ему сейчас нужно - по расселине между ягодицами он водит членом, влажным от смазки, заботливо припрятанной в кармане брюк. Водит, поглаживает пульсирующий, узкий вход, но проникать внутрь не спешит; медленно, даже нежно, целует худощавые плечи; прикусывает мочку уха, наклоняясь вслед за детективом к паху Джона, игриво поглядывая на своего подчиненного, сохраняющего видимость самообладания больше чем остальные, находящиеся в этой комнате, вместе взятые. Джон ищет руками опору, упирается в бедра полковника, быстрее трахая горячий рот детектива. Себастьян недолго терпит прикосновения обнаженного зада к своему паху - с трудом, чуть не завалив всю живописную композицию на пол, избавляется от остатков одежды. Доктор пытается сдвинуться ниже, не соприкасаться с горячим и отнюдь не маленьким органом киллера, но Моран, жестко вцепившись в бедра блондина, тянет его к себе, пока еще не к члену - жестко проводит влажными пальцами по сжавшемуся сфинктеру, нетерпеливо толкаясь внутрь, грубо растягивая. Джон вскрикивает, Шерлок, поздновато сообразивший, что пара криминальных извращенцев вряд ли удовлетворится простым наблюдением, пытается вскинуть голову, и ему почти удается - Джим этого не ожидает и рука легко соскальзывает с макушки, но чертов киллер бдительности не теряет - ладонь, ложащаяся на затылок заставляет ткнуться носом в жесткие волосы, детектив еле успевает максимально расслабить горло, но боль все равно прошивает все тело острой, неприятной волной. Джеймс перебрасывает любовнику флакон с лубрикантом. - Развлекайся, малыш, - тихим, хриплым от возбуждения, шепотом. Что отвечает Себастьян, детектив не слышит, а Джон даже не пытается услышать, но интонации явно злые. Король преступного мира вновь запускает тонкие пальчики во вьющиеся мягкие волосы детектива - киллер несильно сжимает освободившуюся ладонь на шее капитана - позволяя чуть отстраниться, вдохнуть воздуха, и страстно шепчет на ухо: - Не сопротивляйся, Шерли. Себ у меня мальчик большой, а сегодня еще и несколько не в настроении, думаю, он с твоим доктором будет немного груб. Будешь плохо себя вести - он его до полусмерти выебет. - Джеймс заходится тихим, резким смехом, вновь с силой надавливая на затылок детектива, толкая того к груди блоггера, переводит взгляд на Джона, криво улыбается, одними губами: - Будет больно, - Джим знает, как это может быть больно, когда полковник злится. А полковник злится. - Не надо, - Шерлок, на удивление, действительно умоляюще смотрит на снайпера. Джим качает головой - Себастьян недобро скалится. Несколько мгновений два самых опасных в Лондоне человека смотрят друг на друга как голодные звери.	Тигр скалит зубы, Джим - маленькая гибкая пантера, зло щурит глаза, отказываясь выпускать свою добычу. У тигра свои представления о том, кто должен стать его добычей. Джон облегченно выдыхает, тут же испуганно сжимаясь, когда полковник медленно вытаскивает пальцы, толкает ближе к Шерлоку, наклоняясь к тому: - Советую тебе его поиметь, пока я не передумал, - легко поднимается на ноги, отходя на несколько шагов. Джеймс скашивает на него глаза, но никак не комментирует бегство киллера. Детектив, несмотря ни на что, возбужден - ловкие пальцы Джеймса весьма умело ласкают его член, удерживая в напряжении. Шерлок обхватывает ладонями шею своего блоггера, целует, быстро прикасаясь губами к щекам, вискам, глазам, будто успокаивая или извиняясь. - Да трахни ты меня уже, - обессиленно шипит Джон, вцепляясь в плечи детектива. У Шерлока перехватывает дыхание, когда Джим своими пальцами направляет его в Джона, когда нежные стенки плотно обхватывают член - Себастьян все-таки неплохо его растянул, детектив медленно, но почти не чувствуя сопротивления, толкается в болезненно стонущего доктора. Джон запускает пальцы в волосы партнера, тянет, больно, словно в отместку. От рук Джима тоже никуда не денешься - он хрипло стонет, лаская гибкое худое тело, сильно давит на плечи - все трое обрушиваются на пол. Шерлок по-девичьи всхлипывает, когда к его анусу прижимается что-то гладкое и холодное. - Ч...что это? Джеймс не отвечает, поглаживая металлическим вибратором розовеющий вход, проталкивает игрушку внутрь, включает, отчего детектив стонет, резко дергаясь, от этого движения Джон выгибается, запрокинув голову. - Джон, Джонни... - Шерлок тонко стонет, прижимаясь к доктору, оставляет засосы на шее, пока Джим трахает его железной игрушкой. Себастьян подходит к хозяину, приподнимает его голову за подбородок. - Что тебе, дрянь непослушная? - Джеймс находит нужный угол - теперь гладкая металлическая поверхность массирует простату, и детектив все в более жестком ритме вколачивается в уже вполне податливое тело капитана. Джон царапает его спину до кровавых следов, притягивает к себе, упираясь лбом в плечо. Полковник недобро ухмыляется, перенося ладонь на тонкую шею, сильно сдавливая, тянет прочь от сладострастно стонущей парочки, опрокидывая криминального гения в коленно-локтевую сбоку от них, обеспечивая шефу хороший обзор. Мориарти широко разводит колени, прогибаясь в пояснице, приоткрыв рот, неотрывно следит за детективом и его блоггером. Себастьян придерживает его за горло, так, что Джим почти задыхается, с хрипом втягивая воздух в легкие. - Ты... сказал... что будешь... только... смотреть... - снайпер почти нежен с любовником, во всяком случае, на каждый толчок все глубже и глубже, Джеймс отвечает довольным, негромким вскриком. - Сучка... смотри... Мориарти смотрит, царапая пальцами ковер, пока полковник с глухим рыком двигается в нем, увеличивая темп, оставляя на шее и на бедре синяки от пальцев. Джон открывает рот в беззвучном стоне, ладонь крепко обхватывает член, он быстро дрочит себе, извиваясь под резко натягивающим его на себя детективом. Шерлок чуть отклоняется назад, упираясь задницей, а точнее ручкой вибратора в пятки, не давая ему выскользнуть, стимулирует себя изнутри. Глаза закрыты, даже на своего партнера он не смотрит, полностью увлеченный ощущениями: гладкие горячие ткани плотно обхватывают член, пульсируя, стальная игрушка ритмично дрожит, скользя по простате, Джон стонет чуть хрипло. Джим подается бедрами к полковнику, а тот почти полностью прижимает его к ковру - криминальному гению приходится хорошенько вывернуть шею, чтобы продолжать наблюдение - и, приникнув губами к уху, шепчет Джиму отвратительные, грязные пошлости, проводя языком по ушной раковине, проникая внутрь. Мориарти это обожает. Шерлок наконец-то находит в себе силы открыть глаза, когда чувствует, как сжимается тело друга в оргазме - он как раз успевает увидеть, как белая вязкая жидкость оседает на груди и животе капитана, как густо стекает по по-прежнему напряженному члену, соскальзывая крупными каплями по багровой головке, исчезая в курчавых паховых волосах. Джим, глядя на это, чувствует себя как сука в течке, хочет, чтоб его трахали жестче, хочет кончить. Наемник, прекрасно разбираясь в характере и желаниях хозяина, вздергивает его бедра выше, грубо вбиваясь в хрупкое тело. Одна ладонь ложится на ровный, прижимающийся к животу член, далеко не нежные пальцы гладят головку, давя, терзая узкую щелку, размазывая смазку резкими, болезненными движениями. Детектив кончает почти сразу вслед за Джоном, отстав всего на несколько секунд. Почти падает на того, дрожащими пальцами вытаскивая из себя вибратор, прижимается к губам в глубоком поцелуе. Когда Шерлок полностью выходит из доктора - видно, как по коже того стекает сперма, влажным пятном собираясь на ковре. Джеймс жмурится, с тихим шипеньем, смешанным со стоном, изливаясь в ладонь своего снайпера. Моран нагоняет его в пару движений, размазывая теплое семя по животу и груди криминального гения. Отстранившись - тянет любовника на себя, усаживая, поглаживает влажный от вытекающей спермы вход. Джеймс лениво наклоняет голову, позволяя Себастьяну собственнически истязать изящную шею, оставлять темные пятна засосов. - Ты доволен? - на ухо. Криминальный гений кивает, прикрывая глаза, насмешливо смотря на детектива. Выражение лица Шерлока, когда он смотрит на Джима, труднопередаваемо - там и злость, и удовлетворение, все сразу, всего понемногу. Тонкие ноздри нервно раздуваются, на острых скулах только сейчас выступает румянец. Себастьян смотрит на детектива с легким выражением удовлетворенного превосходства, медленно вылизывая шею обожаемого шефа. Джон, мучительно краснея, смотрит куда-то между ключиц своего детектива. - Мальчик мой, проводишь гостей, - тихо, но так, чтоб слышно было всем троим, говорит Джим; поднимается, опираясь на плечо полковника и, чертовски изящно покачивая бедрами, выходит из комнаты.	https://ficbook.net/readfic/378963	1,613	4	403.25	- Хочу порно в режиме реального времени, - ноет Джеймс... http://cs403216.userapi.com/v403216197/14e6/ygkcGirmst8.jpg	[ "PWP", "Групповой секс", "Изнасилование", "ООС" ]	Шерлок Холмс	графический, откровенный, насыщенный эмоциями и внутренними конфликтами	В этой главе рассказа разворачивается напряженная и откровенная сцена, в которой Шерлок Холмс попадает в ловушку короля преступного мира Джеймса Мориарти и его соратника Себастьяна Морана. В начале эпизода Шерлок пытается игнорировать агрессивные прикосновения Джеймса, который чувствует каждую реакцию своего «подопытного». Джон Уотсон, также находящийся в комнате, испытывает внутренний конфликт: он пытается вырваться из-под власти своих похитителей, но в то же время его тело реагирует на ласки Шерлока, что вызывает у него смятение и стыд. С каждым мгновением напряжение нарастает, и Джон, который изначально чувствует себя шокированным последствиями ситуации, в конце концов начинает поддаваться импульсам и удовольствию, которые Шерлок ему дарит. В это время Джеймс с нескрываемым наслаждением наблюдает за происходящим, наслаждаясь контролем над обоими мужчинами. Сцена быстро становится более откровенной, когда Себастьян начинает проводить грубые и властные манипуляции с Джоном, а Шерлок пытается сохранить контроль над ситуацией, самоотверженно заботясь о Джоне, пытаясь оказать ему поддержку среди этого хаоса. Уотсон, осознавая всю безысходность своего положения, одновременно испытывает сильное желание продолжать близость с Шерлоком, хотя это противоречит его моральным принципам. Александр Морана, в свою очередь, сохраняет жесткий контроль, угрожая Джону, и чувствует злость к Шерлоку за то, что тот так легко получает удовольствие от происходящего. На фоне этой извращенной динамики каждый персонаж показывает свои скрытые желания и страхи, создавая атмосферу высоких ставок и сильной эмоции, когда мир в данном эпизоде становится не только сценой физической близости, но и ареной психологической борьбы, где каждый из участников стремится выжить и сохранить свою идентичность.
Тигр скалит зубы, Джим - маленькая гибкая пантера, зло щурит глаза, отказываясь выпускать свою добычу. У тигра свои представления о том, кто должен стать его добычей. Джон облегченно выдыхает, тут же испуганно сжимаясь, когда полковник медленно вытаскивает пальцы, толкает ближе к Шерлоку, наклоняясь к тому: - Советую тебе его поиметь, пока я не передумал, - легко поднимается на ноги, отходя на несколько шагов. Джеймс скашивает на него глаза, но никак не комментирует бегство киллера. Детектив, несмотря ни на что, возбужден - ловкие пальцы Джеймса весьма умело ласкают его член, удерживая в напряжении. Шерлок обхватывает ладонями шею своего блоггера, целует, быстро прикасаясь губами к щекам, вискам, глазам, будто успокаивая или извиняясь. - Да трахни ты меня уже, - обессиленно шипит Джон, вцепляясь в плечи детектива. У Шерлока перехватывает дыхание, когда Джим своими пальцами направляет его в Джона, когда нежные стенки плотно обхватывают член - Себастьян все-таки неплохо его растянул, детектив медленно, но почти не чувствуя сопротивления, толкается в болезненно стонущего доктора. Джон запускает пальцы в волосы партнера, тянет, больно, словно в отместку. От рук Джима тоже никуда не денешься - он хрипло стонет, лаская гибкое худое тело, сильно давит на плечи - все трое обрушиваются на пол. Шерлок по-девичьи всхлипывает, когда к его анусу прижимается что-то гладкое и холодное. - Ч...что это? Джеймс не отвечает, поглаживая металлическим вибратором розовеющий вход, проталкивает игрушку внутрь, включает, отчего детектив стонет, резко дергаясь, от этого движения Джон выгибается, запрокинув голову. - Джон, Джонни... - Шерлок тонко стонет, прижимаясь к доктору, оставляет засосы на шее, пока Джим трахает его железной игрушкой. Себастьян подходит к хозяину, приподнимает его голову за подбородок. - Что тебе, дрянь непослушная? - Джеймс находит нужный угол - теперь гладкая металлическая поверхность массирует простату, и детектив все в более жестком ритме вколачивается в уже вполне податливое тело капитана. Джон царапает его спину до кровавых следов, притягивает к себе, упираясь лбом в плечо. Полковник недобро ухмыляется, перенося ладонь на тонкую шею, сильно сдавливая, тянет прочь от сладострастно стонущей парочки, опрокидывая криминального гения в коленно-локтевую сбоку от них, обеспечивая шефу хороший обзор. Мориарти широко разводит колени, прогибаясь в пояснице, приоткрыв рот, неотрывно следит за детективом и его блоггером. Себастьян придерживает его за горло, так, что Джим почти задыхается, с хрипом втягивая воздух в легкие. - Ты... сказал... что будешь... только... смотреть... - снайпер почти нежен с любовником, во всяком случае, на каждый толчок все глубже и глубже, Джеймс отвечает довольным, негромким вскриком. - Сучка... смотри... Мориарти смотрит, царапая пальцами ковер, пока полковник с глухим рыком двигается в нем, увеличивая темп, оставляя на шее и на бедре синяки от пальцев. Джон открывает рот в беззвучном стоне, ладонь крепко обхватывает член, он быстро дрочит себе, извиваясь под резко натягивающим его на себя детективом. Шерлок чуть отклоняется назад, упираясь задницей, а точнее ручкой вибратора в пятки, не давая ему выскользнуть, стимулирует себя изнутри. Глаза закрыты, даже на своего партнера он не смотрит, полностью увлеченный ощущениями: гладкие горячие ткани плотно обхватывают член, пульсируя, стальная игрушка ритмично дрожит, скользя по простате, Джон стонет чуть хрипло. Джим подается бедрами к полковнику, а тот почти полностью прижимает его к ковру - криминальному гению приходится хорошенько вывернуть шею, чтобы продолжать наблюдение - и, приникнув губами к уху, шепчет Джиму отвратительные, грязные пошлости, проводя языком по ушной раковине, проникая внутрь. Мориарти это обожает. Шерлок наконец-то находит в себе силы открыть глаза, когда чувствует, как сжимается тело друга в оргазме - он как раз успевает увидеть, как белая вязкая жидкость оседает на груди и животе капитана, как густо стекает по по-прежнему напряженному члену, соскальзывая крупными каплями по багровой головке, исчезая в курчавых паховых волосах. Джим, глядя на это, чувствует себя как сука в течке, хочет, чтоб его трахали жестче, хочет кончить. Наемник, прекрасно разбираясь в характере и желаниях хозяина, вздергивает его бедра выше, грубо вбиваясь в хрупкое тело. Одна ладонь ложится на ровный, прижимающийся к животу член, далеко не нежные пальцы гладят головку, давя, терзая узкую щелку, размазывая смазку резкими, болезненными движениями. Детектив кончает почти сразу вслед за Джоном, отстав всего на несколько секунд. Почти падает на того, дрожащими пальцами вытаскивая из себя вибратор, прижимается к губам в глубоком поцелуе. Когда Шерлок полностью выходит из доктора - видно, как по коже того стекает сперма, влажным пятном собираясь на ковре. Джеймс жмурится, с тихим шипеньем, смешанным со стоном, изливаясь в ладонь своего снайпера. Моран нагоняет его в пару движений, размазывая теплое семя по животу и груди криминального гения. Отстранившись - тянет любовника на себя, усаживая, поглаживает влажный от вытекающей спермы вход. Джеймс лениво наклоняет голову, позволяя Себастьяну собственнически истязать изящную шею, оставлять темные пятна засосов. - Ты доволен? - на ухо. Криминальный гений кивает, прикрывая глаза, насмешливо смотря на детектива. Выражение лица Шерлока, когда он смотрит на Джима, труднопередаваемо - там и злость, и удовлетворение, все сразу, всего понемногу. Тонкие ноздри нервно раздуваются, на острых скулах только сейчас выступает румянец. Себастьян смотрит на детектива с легким выражением удовлетворенного превосходства, медленно вылизывая шею обожаемого шефа. Джон, мучительно краснея, смотрит куда-то между ключиц своего детектива. - Мальчик мой, проводишь гостей, - тихо, но так, чтоб слышно было всем троим, говорит Джим; поднимается, опираясь на плечо полковника и, чертовски изящно покачивая бедрами, выходит из комнаты.	- Ненавижу твои дни рождения. - Снайпер подает любовнику бокал с коньяком. Джим весело улыбается, салютуя полковнику фужером. - А мне понравилось. Хотя ты, хулиганистая башка, чуть все не испортил своей дурацкой ревностью. - Придушу. - Коротко, чокаясь с пузатым бокалом шефа невысоким стаканом с виски. Джим хихикает, кивая на место на диване рядом с собой. Себастьян, усмехаясь и качая головой, садится, обнимая маленького криминального гения за плечи. Джон избегает встреч с взглядом детектива, но из квартиры не уходит - раздраженно гремит посудой на кухне, даже никак не реагируя на очередную голову в холодильнике. Готовка не клеится. Шерлок подходит тихо, аккуратно переступая по усыпанному очередной приправой, выскользнувшей из рук капитана, полу. Проследив, чтоб в руках и в досягаемости сожителя не было ножа, приобнимает за талию, трется носом о загривок, вдыхая запах еще влажных после душа волос. - Ты же не уйдешь? Прости... - несмело. - Идиот, - раздраженно. - Ты нелогичен, Джон... - виновато, но как всегда занудно не к месту. Доктор разворачивается, несильно тыкая в грудь детектива вилкой. Шерлок виновато улыбается, осторожно прикасаясь губами к уголку рта капитана в отставке. Тот отвечает на поцелуй. - Почему день рождения не пару-тройку раз в году? - Потому что иначе я бы сдох. Меня больше волнует - почему он у тебя постоянно в разное время года? Джим, улыбаясь, смотрит на любовника, как на идиота. - Ну я же такой непостоянный, Себ.	https://ficbook.net/readfic/378963	1,613	4	403.25	- Хочу порно в режиме реального времени, - ноет Джеймс... http://cs403216.userapi.com/v403216197/14e6/ygkcGirmst8.jpg	[ "PWP", "Групповой секс", "Изнасилование", "ООС" ]	Шерлок Холмс	Повествование насыщено эротическими деталями, выполнено в стиле откровенного описания. Эмоции персонажей передаются через интенсивные физические взаимодействия и внутренние монологи, создавая атмосферу напряженности и интимности. Стиль отличается смелыми образами и смелыми метафорами, отражающими сложные взаимодействия между персонажами.	Глава повествует о напряженной и откровенной сцене между четырьмя персонажами — Шерлоком, Джоном, Джимом и полковником Себастьяном. Начинается всё с угрозы тигра, который символизирует угрозу, исходящую от Джима, который настроен захватить внимание и тело Шерлока. Джон ощущает страх и взволнованное ожидание, когда Джим дает ему известие, что ему стоит воспользоваться моментом, пока не передумал. Детектив возбуждён, несмотря на обстановку, его желания проявляются в интимных ласках. Джон, возбужденный, требует действий, что приводит к бурным и страстным действиям треугольника, в котором каждый испытывает свою порцию физического наслаждения и эмоций. Чувства начинают переплетаться — от страха и стыда до экстаза, когда Шерлок и Джон соединяются в физическом акте, их тела сливаются, и напряжение нарастает. Джим, будучи зрителем, при этом активно участник, использует вибратор, чтобы заставить Шерлока испытывать новые ощущения. На фоне сцен ограниченности и агрессии, появляется момент нежности и взаимной зависимости между Шерлоком и Джоном, когда они ищут комфорта друг у друга. В кульминации Джон и Шерлок достигают оргазма, в то время как Джим, не теряя своей жестокости, также получает удовольствие от ситуации. Завершается глава тем, что Джим с легкомысленной уверенностью уходит, оставляя за собой впечатление хозяина, вызывая чувство смешанного восторга и унижения у остальных персонажей и оставляя их в мощном эмоциональном состоянии.
null	- Знаешь, два года прошло, а до сих пор передергивает, как вспомню, - Аллен в очередной раз отхлебнул виски прямо из горлышка, невидящим взглядом глядя на пламя камина. Еле слышный шепот Уолкера звучал так тихо, что рыжему книжнику приходилось наклоняться почти к губам ПрОклятого. - И как он заставил меня пить, и как мне было сначала хорошо, когда мы целовались. Я тогда не умел ни черта, но ему нравилось, что я такой. А потом... в общем, это было очень страшно. Он только что целовал меня и гладил, а тут вдруг набросился, как сумасшедший. Я испугался, дергался и вырывался. Наверное, поэтому было так дико больно. Я кричал, а он зажал мне руки и... короче, Лави, оно тебе надо? - Я... прости, что спросил. Просто не ожидал, что твои воспоминания настолько... - книжник медленно покачал головой, не зная, что сказать. Когда он в шутку спросил Уолкера, девственник ли он и каким был его первый раз, он совершенно не рассчитывал услышать подобное из уст наивного и открытого с виду мальчишки. Да и вряд ли Аллен что-то рассказал, если бы не очень крепкий и хороший виски, которым экзорцисты решили изгнать начинавшуюся простуду. Миссия была выполнена, акума уничтожены, а Чистая Сила бережно хранилась в специально предназначенном ей контейнере в рюкзаке у Лави. Коротая время до поезда, экзорцистам пришлось остановиться на ночь в крошечной гостинице, где им смогли выделить только одну комнатку, в которой они сейчас целенаправленно напивались, чувствуя, как виски разгоняет кровь по венам, а холод, проморозивший их за эти несколько дней охоты на акума, выходит из мышц, оставляя приятную расслабленность. - Прости, - еще раз растерянно проговорил Лави, отбирая бутылку у Аллена и делая изрядный глоток. - Только... а он что? - Ну, он утром, конечно, когда увидел, в каком я состоянии, испугался... наверное, - Аллен опустил голову, внимательно глядя на тени от камина, мечущиеся по дощатому полу. - Напоил меня какими-то отварами, мазь принес, даже, кажется, Чистую Силу применил, я плохо помню. Как-то не до этого было, - Уолкер пожал плечами. - Он, по-моему, даже извинился... в своем стиле, конечно, не напрямую. А я... блин, да пусть бы не делал ничего, просто обнял бы, был рядом... мне хватило бы, а он... - Ты любил его, - книжник удивленно глядел на товарища. - Но... Аллен, а что дальше? - Дальше? - Аллен криво усмехнулся, переведя расфокусированный от алкоголя взгляд на рыжика. - А дальше ничего. Он пропал, не сказав ни слова, а я пришел к вам, в Орден. Остальное ты знаешь. - Ты любил его... - задумчиво повторил Лави, допивая остатки алкоголя. - Аллен, а, когда он вернется, ты... - Не думаю, что я до сих пор отношусь к нему так же, - Уолкер неожиданно улыбнулся, однако улыбка вышла очень неуверенной. - Все-таки, в детстве совершенно по-другому оцениваешь тех, кто восхищает тебя до дрожи в пальцах. Я, кажется, перерос эту одержимость. Любить Мариана Кросса - себе дороже выйдет. Уж это-то я знаю наверняка. А в конечном итоге, друг мой Лави, разговор этот вообще не имеет смысла. Генерал не вернется в ближайшие несколько лет, а мне и без него дел хватает. - Вы спать вообще собираетесь, идиоты пьяные!? - раздался недовольный голос из темного угла, где стояла маленькая походная кровать. - Или мне Мугеном объяснить, что вы мешаете своей болтовней спать мне? - Мы же шепотом, Юу, - книжник и Аллен от неожиданности подскочили на месте, однако Лави сразу же ответил. - Там же не слышно... - Ваше невнятное шипение хуже воя акума, - безапелляционно заявил мечник, раздраженно отбрасывая заплетенные волосы за спину. - Да еще и спиртом своим тут все провоняли - уснуть невозможно. - Но, Юу, ты же в другой части комнаты... - попробовал, было, спорить Лави, но Уолкер осторожно дотронулся до рукава рыжика. - Оставь, он прав, поздно уже, - настроение у него было отвратительным, а выпитый алкоголь оптимизма и радости не прибавил. Он уже сам был не рад, что так разоткровенничался. Лави, правда, о таком болтать не будет, но... как он мог забыть, что Канда тоже здесь? Вернее, о Канде он ни на минуту не забывал, но вот чувство напряжения и сдержанность проклятый виски явно притупил. Хоть он говорил очень тихо, но кто знает, что и сколько слышал мечник? Он-то думал, что Юу спит уже давно, а оказалось... - Пойдем уже спать, в самом деле. - Наконец-то услышал от тебя хоть что-то здравое, Мояши, - пробурчал Канда. - Не знаю, о чем вы там секретничаете, но зато точно знаю, что, если вы в ближайшие три секунды не заткнетесь, то заткну вас я. Боюсь, что навсегда. - Все-все, угомонись, - Лави примиряюще выставил ладони вперед. - Ложимся уже. - Спокойной ночи, Канда, - Уолкер отправился в свой угол, втайне ожидая хоть презрительного "Тч!" из угла Канды. Но в комнате царило абсолютное молчание. "Спокойной ночи, Канда!" - безнадежно повторил про себя Уолкер, закрывая глаза в совершенной уверенности, что не сомкнет глаз до утра. Аллен лежал и просил у неба, чтобы Канда ничего не слышал из их разговора с Лави. Он и так его ненавидит и презирает, не хватало еще, чтобы он знал, как именно и чему учил генерал Кросс своего ученика. Уолкер расстроенно уткнулся носом в подушку. Пренебрежение мечника задевало его, заставляя каждый раз из кожи вон лезть, лишь бы доказать нелюдимому японцу, что он, Уолкер, тоже чего-то стоит. Аллен сам точно не понимал, почему это так важно для него, но с сумасшедшим упорством лез в самые опасные ситуации, брал на себя самые сложные задания и старался быть полезным везде, где только можно было, лишь бы Канда оценил и перестал смотреть на него, как на пустое место. Но, когда Аллен как-то раз задумался о причинах своего поведения, ему показалось, что воздух в легких заканчивается, а сердце подпрыгнуло и застряло в горле, заставляя судорожно вдыхать. Потому что его отношение к Юу Канде не ограничивалось просто желанием понравиться и показать себя достойно. Вернее, это было следствием. А причина... Но Аллен, поняв все сердцем, так и не решался озвучить её даже просто в мыслях. Иначе станет еще хуже, больнее и безнадежнее. И стоит молиться и просить какие угодно силы неба и преисподней, чтобы у него, Уолкера, хватило способностей сдержаться, спрятать все в себе, не выдав Канде ни единым жестом и взглядом своей слабости и испорченности. Потому что, если Канда хоть что-то заподозрит - ненависть с его стороны станет просто непереносимой и даже привычно брошенное: "Тупой недомерок!" покажется музыкой по сравнению со льдом презрения, который обрушится на него. Канда не должен узнать. С этой мыслью Уолкер вставал и ложился уже несколько месяцев подряд, изводя себя до такой степени, что даже парни из лаборатории смотрели на него с недоумением и жалостью, глядя на тени под покрасневшими глазами. Тренировки и миссии - вот чем ограничил Уолкер свою жизнь, пытаясь просто не думать о запретном и недоступном. А запретный и недоступный постоянно находился в поле зрения - только руку протяни, если получить по ней не боишься. Синие как ночное небо глаза, вихрь роскошных волос за плечами, гордый разворот плеч, гладкая кожа длинных пальцев, сжимающих рукоять Мугена... Аллен пытался забыть. Бесконечные миссии, изматывающая борьба с Четырнадцатым, Нои и Граф, акума и снова миссии. В общем, если кто-то не понял, Аллен Уолкер был не слишком-то счастлив. Мягко говоря. Канда слышал все. Его создатели позаботились о том, чтобы у него было как можно меньше недостатков, и острый слух был дополнением к мгновенной реакции, быстрой регенерации и великолепному владению как своим телом, так и эмоциями. Мечник всегда гордился умением держать лицо. Никто не мог бы прочитать, какие именно чувства обуревают Канду в тот или иной момент, хотя по скверному нелюдимому характеру можно было судить об этом и так. Но истинные эмоции были наглухо закрыты для всех, даже для тех, кого Канда знал уже давно и с кем в некотором роде успел сдружиться. Впрочем, друзья на то и друзья, чтобы понимать без слов и лишних вопросов. Поэтому Лави и Линалли просто научились принимать Юу таким, какой он есть и не требовать большего. И все устраивало мечника, пока не появился этот Мояши. ПрОклятый. Ученик Кросса. Мелкий надоедливый Шпендель. Тот, кто без зазрения совести снился каждую ночь в таких бесстыдных снах, о толковании которых не напишут ни в одном приличном соннике. Хитрый сволочной гад с умопомрачительными глазами, в которые хотелось просто смотреть до скончания времен. Уолкер. Канда пытался бороться с собой. Не было дня, чтобы он не обозвал Аллена или не затеял ссору, лишь бы разозлиться посильнее и не размякнуть при виде серьезных, мерцающих каким-то нездешним светом глаз и мягкой улыбки, касающейся губ Стручка так мимолетно, что казалось - бабочка пролетела мимо и оставила на розоватой коже едва заметный след пыльцы со своих крыльев. И за то, что такие сентиментальные сравнения и мысли лезут ему в голову, Канда тоже ненавидел или считал, что ненавидит Мояши. Он полагал, что подобного рода люди вообще не должны и близко допускаться в Орден, а то, что у них существует синхронизация с Чистой Силой - это ошибка природы, которую следует исправить как можно скорее. Мугеном. Но только стоило представить себе, что этого раздражающего своей улыбкой идиота вдруг не станет - и на душе становилось как-то тяжело и беспросветно, а тоска с головой накрывала мечника, заставляя злиться на Уолкера все сильнее. И так - по кругу. Канда уже устал от подобных мыслей, устал от себя в таком неприглядном виде, устал от Мояши, который никогда не будет с ним. Да и вряд ли он приветствовал бы подобные отношения. А если да, то уж точно не с ним, Кандой, с которым они терпеть друг друга не могут. В общем, Юу находился в затруднительном эмоциональном цейтноте, когда желаемое и реальность никак не желали сойтись в одной точке, решительно отказываясь сочетаться хоть в сколько-нибудь удобоваримом виде. А вот сейчас... Канда слышал все, до последнего слова, невидящими глазами глядя в стенку и полностью обратившись вслух, пока эти два выпивохи болтали всякую чушь. И, когда Лави спьяну задал такой, в общем-то, обычный для подвыпивших парней вопрос про первый раз, Канда приготовился выслушать неприятную, но вполне заурядную историю о какой-нибудь девице из приличной семьи, романтично давшей Уолкеру перед его отъездом в какую-нибудь Индию из Англии. Или в Англию из Индии. То, что подобного рода история не принесет Канде ничего хорошего в плане эмоций было понятно, но мечник заранее взял себя в руки и такие воспоминания были бы ему неприятны, но не удивили бы. Ну, в самом деле, не девственник же Уолкер, хотя... "Мечтать не вредно!" - грубо осадил себя Канда. И вообще, было наплевать на сам факт наличия или присутствия девственности Уолкера. Хотелось просто, чтобы у него никого не было. Но то, что его желанию не суждено было сбыться, Канда понял после первых же слов Шпенделя. А факт того, что первым у Уолкера был его учитель, в которого сам Мояши был влюблен, как-то очень ощутимо ударил по сердцу, заставив бессильно стиснуть зубы. Канда едва удержался от того, чтобы не вскочить немедленно с постели, прижав Уолкера к стене и не отыметь его там же, ласково и до безумия нежно, так, чтобы ему было хорошо, так, чтобы он и думать забыл об этом рыжем пьянице и бабнике. И, как выяснилось, еще и насильнике. Не совсем, правда, но... он посмел напоить и трахнуть своего ученика. И его Мояши любит такую сволочь? Плевать, что он генерал и его сила в разы превосходит рядовых экзорцистов, плевать, плевать, плевать... Вены на руках напряглись от напряжения, а ком в горле никак не хотел исчезать. Хотя, ну какое ему дело, что там у кого и с кем было? Конечно, конец разговора немного успокоил Канду, но тоска, звучавшая в голосе Аллена, заставила болезненно передернуться, и, чтобы положить конец этой так не вовремя и не к месту услышанной правде, Канда угрожающе рявкнул, разгоняя коллег по углам. А на "Спокойной ночи, Канда!" не ответил по самой простой причине - боялся, что голос дрогнет и чертов Мояши все поймет. "Спокойной ночи, Уолкер!" - мысль проскользнула, оставив после себя что-то родное, словно забытое воспоминание о ком-то близком, который будет рядом всегда. И до самого утра Канда не спал, лежа на кровати с закрытыми глазами и думал о том, что испытывает Уолкер к своему учителю и что ему, Канде, со всем этим делать. Прошло уже несколько дней, а Канда все никак не мог забыть об этом глупом разговоре, невольным свидетелем которого он стал. А еще через неделю случилось знаменательное событие, которого в Ордене никто не ожидал: совершенно неожиданно вдруг вернулся Мариан Кросс, красивый, шумный и наглый, как обычно. Канда смотрел на рыжего генерала и страстно желал, чтобы он провалился сквозь землю или еще каким-то волшебным образом исчез. Потому что видеть, с каким восторгом и восхищением смотрит на учителя Уолкер было невыносимо. Мозг настойчиво сверлила фраза: "А любит ли Уолкер своего учителя до сих пор?". И эта мысль так сильно захватила сознание мечника, что он, ненавидя себя за слабость, опустился до небывалого, по его мнению, позора: начал следить за Уолкером, жадно ловя каждое его выражение и слово, каждый жест, обращенный к учителю и каждый ответный позыв Мариана, который, как обычно, был очень красив и великолепно-небрежен, поражая воображение окружающих. Он гонял Аллена за выпивкой, отпускал сомнительные комплименты Миранде и даже Линалли, невзирая на Комуи, хамил самому Комуи и вообще всем, кто хоть как-то пытался наставить его на путь истинный. И пил в три горла. Но, как однажды сказал Уолкер Лави: "Графа перевоспитать проще, чем доказать генералу, что пить вредно". А Канда продолжал следить, затаившись, как тигр в высокой траве. Он старался не выпускать Уолкера из поля зрения, особенно когда он и генерал пересекались в одной точке. И почти каждая их беседа и просто обмен репликами не оставались без внимания напряженных и хмурых темно-синих глаз. В последние дни Аллен чувствовал себя особенно неуютно. Мало того, что внезапный приезд генерала Кросса порушил весь его и так крайне неустойчивый душевный покой, которого ему удалось с таким трудом достичь за эту неделю. Канда словно задался целью еще больше измучить его, постоянно попадая в поле зрения. Уолкер все время ощущал, как его спину жжет пристальный взгляд глаз мечника. И, что еще хуже - Канда молчал. Не обзывал его презрительно клопом и шпенделем, не рычал постоянно: "Мояши!" и не задевал плечом при выходе из общей столовой Ордена. Он просто смотрел и молчал, что нервировало Аллена до уровня крайнего раздражения. Ну, скажите на милость, зачем лишний раз показывать свое презрение к нему? Все и так поняли, что Канде противен Уолкер до такой степени, что его уже даже обругать не хочется, не говоря уже о том, чтобы обратиться с какой-нибудь нормальной фразой. Но зачем же так демонстративно его избегать вблизи и следить издали? Неужели, Канда боится, что он может представлять опасность и следит за ним, чтобы, если что, быстро с ним разобраться по-своему? И Аллен по ночам, закусывая уголок подушки, едва сдерживал злые отчаянные слезы, утыкаясь лбом в теплый бок Тимкампи, и отчаянно ласкал себя, бурно кончая с именем Канды на губах. Голем сочувствовал хозяину, но совершенно не знал, как помочь. Уже одно ясно, что хозяин переживает из-за длинноволосого экзорциста - постоянно шепчет его имя, когда засыпает и часто всхлипывает в подушку, во сне, разумеется. Его хозяин сильный, он не плачет при ком-то, а все время улыбается, но вот во сне он очень несчастен. Все это голем понимал своим маленьким умишком, но помочь Аллену ничем не мог, оставаясь просто золотистым шариком, который пытался согреть Аллена по ночам своим теплом. А тут еще генерал со своими обычными "сходи-подай-принеси". Сколько раз Аллен клялся себе, что откажется выполнять все эти дурацкие приказы, а вот поди ж ты! Стоит генералу, прищурившись, о чем-то его попросить - и он стремглав бросается выполнять, как будто ему снова тринадцать, а генерал - сияющий недоступный образ, которым можно только восхищаться и ничего более. Так и было раньше. Только вот не теперь, когда все мысли Уолкера были заняты неким мечником. Сейчас генеральское самодурство раздражало, хотя уважение к учителю перевешивало и Аллен нехотя, но выполнял все поручения Мариана Кросса. Вот и сейчас он шел, неся с кухни поднос с едой и неизменной бутылкой для генерала, который даже поленился сам выйти из комнаты, а погнал Аллена, настроение которого было, как и всегда в последнее время мрачное и угрюмое. Поэтому, поглощенный мыслями о Канде, Аллен не заметил самого Канду, который бесшумно двигался за ним, скрываясь в тени стен длинного каменного коридора. - Заходи, глупый ученик, - генерал встретил приход Аллена, вальяжно развалившись на диване. Судя по паре пустых бутылок, валявшихся у изножья кровати, Мариан Кросс был изрядно пьян. - Принес? - Куда я денусь? - проворчал Уолкер, недовольно плюхнув поднос с принесенной снедью так, что тарелки задребезжали. - И когда вы уже прекратите пить как завзятый пьяница? - Почему как? - захохотал генерал, выливая изрядное количество виски из бутылки в стакан. - Я живу так, как мне нравится, глупый. А ты, как вижу, так этому и не научился. Ну, ничего, это поправимо... Аллен сам не понял, как оказался лежащим на спине на диване. Мариан прижал его сверху всем телом, дыша перегаром прямо ему в лицо. - Что вы... - Уолкер трепыхнулся, зло скривив губы. - Отпустите немедленно, вы, старый извращенец! Руки были плотно прижаты к дивану, а спихнуть тяжелое тело Кросса с себя было практически невозможно. Аллен задергался еще сильнее, с ужасом понимая, что высвободиться ему не удастся, а применять Чистую Силу бесполезно - все равно учитель сильнее, да и позориться перед другими не хотелось. Кросс впился в губы ученика своими, срывая с него сюртук экзорциста. Аллен извивался, кусался и бился под телом Кросса, с каждой секундой понимая, что вряд ли он сможет еще долго сопротивляться. И, почувствовав, как жадные руки генерала проникли к нему под одежду, он, как в бреду выкрикнул имя того, о ком были все его мысли последние несколько месяцев, словно в тайной безумной надежде, что он придет и поможет. Все это время стоящий под дверью комнаты генерала Канда был занят решением сложного вопроса, что ему делать дальше. Надо было уходить, пока его не застукали здесь и не стали выяснять, зачем он торчит под дверью генерала Кросса. Но... там же Уолкер! И Канда, совершенно изругав себя за слабость и изревновавшись как ненормальный, уже собрался, было, уходить. В конце концов, это личное дело Стручка с кем спать и кого любить. Ясно же, что любовь не для таких, как Канда, так чего же зря стараться и... Но тут раздавшийся из-за двери полузадушенный вскрик заставил Канду насторожиться. А, когда через долю секунды он осознал, что кричит Мояши, да еще и его имя, мечник стремглав бросился в комнату, даже не заметив, что вынес дверь, между прочим, дубовую и очень прочную. Увиденное заставило мечника взбеситься до такой степени, что в голове помутнело. Не помня себя, Юу выхватил Муген, бросившись к Кроссу, который, захохотав, легко вскочил и увернулся от удара разъяренного Канды. - Отойди от него, ублюдок! - прошипел Канда, загораживая собой встрепанного Уолкера, который тщетно пытался запахнуть на себе разорванную одежду. - Попробуй только хоть на шаг к нему подойти, убью! Уолкер уже оправился от изумления и, вскочив с дивана, встал рядом с Юу, решительно активируя Чистую Силу. - Только попробуйте что-нибудь выкинуть! Только троньте его! - тихо предупредил он генерала, становясь чуть впереди Канды, теперь уже сам загораживая мечника. - Я вас на части порву! - Рассвирепели мухи, как тигры! - Мариан Кросс расхохотался еще громче, падая в кресло и припадая к почти пустому стакану, где на дне плескалось еще с польпальца прозрачной жидкости. - Да не сделаю я ничего твоему японцу, можешь не строить из себя мученика. Тоже мне, придурки влюбленные нашлись! Этот болван с мечом ходит за тобой тенью вот уже несколько дней, я с самого начала за ним наблюдаю. И ты тоже, страдаешь тут, с заплаканными глазами шастаешь, стыд и срам, а не ученик! Я сначала думал, из-за девчонки какой-нибудь, а тут - бац! - самурай! Растерянность и смущение, появившиеся на лицах обоих экзорцистов были такими явными, что генерал совершенно задохнулся от смеха, вытирая непрошеные слезы - Я тебя сразу заметил, еще когда Аллен входил, - отсмеявшись, объяснил Кросс онемевшему от возмущения Юу. - Мне вот и стало интересно, насколько далеко ты зайдешь в стремлении защитить его. Канда презрительно отвернулся, с ужасом чувствуя, как теплеют его щеки - Вы гад, учитель! А одежду зачем рвать было? - Аллен избегал смотреть на Канду, впрочем, совершенно взаимно. - Для достоверности! - легко объяснил Кросс, однако Канда звериным чутьем собственника уловил смущение в голосе и во взгляде Мариана. - Идем, Уолкер! - Канда решительно потянул седоволосого экзорциста к двери. - Нечего тут оставаться. - Береги его! - раздался из-за спин совершенно серьезный и абсолютно трезвый голос генерала. - Я в свое время не смог... - Без вас разберусь! - грубо оборвал генерала Канда, не заботясь о субординации. Но Мариан Кросс только ухмыльнулся в ответ, немного грустно глядя на то, как закрывается дверь за спинами двух молодых идиотов, которым самим так и не хватило духа сказать друг другу о том, что делало их из почти всесильных экзорцистов просто влюбленными людьми. - Куда ты меня тащишь, Канда? - подал голос Аллен, все еще до конца не пришедший в себя. Канда, судя по всему, еще тоже действовал на автомате, крепко вцепившись в запястье Уолкера, и, стремительно шагая по коридору, волок растрепанного Мояши за собой. - К себе, - коротко объяснил Юу. - Зачем? - А ты что, собираешься в таком виде по этажам бежать до своей комнаты? - Аллен растерянно оглядел свои вырванные "с мясом" крючки и пуговицы. - Я дам тебе что-нибудь из своих шмоток - переоденешься. Потом вернешь - я тебе не фабрика готовой одежды. Втащив Уолкера в комнату, Юу в нерешительности остановился, прикидывая, что бы дать ему из крайне скудных запасов своего гардероба. Кроме того, было очень жарко и неловко стоять рядом с Алленом наедине, да еще и после всех слов чертова генерала. Неужели, было так заметно? И неужели правда, что Уолкер его... Уолкер тоже?.. - Канда, - осторожный шепот за спиной вынудил Юу еще сильнее сжать кулаки. - Я... надоело мне уже молчать... я хочу сказать... спросить... - Уолкер неловко замолк, заставив мечника взвыть от нетерпения. - Спрашивай уже, Мояши! - не выдержал Канда, стремительно оборачиваясь и хватая растерянного ПрОклятого за руку. Аллен стоял и пытливо смотрел прямо в глаза японца, не пытаясь вырваться, но и не делая первого шага. И тогда его сделал Канда. Осторожно притянув Уолкера к себе, мечник очень неуверенно нашел его губы своими, прикоснувшись к ним почти невесомо, словно боясь обидеть или оскорбить. Но Уолкер не обиделся и уж тем более не оскорбился. Он только уткнулся лицом в грудь Канды, обхватив его обеими руками так сильно, словно боялся, что отберут. Все то, о чем болело сердце и душа сейчас казалось бесценным подарком судьбы. Просто потому, что Канда тоже вот так стоит и осторожно обнимает его в ответ. А больше и не надо ничего. Пока и этого хватит с лихвой, не стоит жадничать. Следующий поцелуй был уже более уверенным, глубоким, честным, словно они наконец-то решили открыться друг другу в том, что так тщательно и долго загоняли в самые потаённые глубины своих душ, не желая поверить в счастливый для них обоих исход. Нижняя губа Уолкера дрогнула и слегка приоткрылась, словно приглашая, и язык Канды нетерпеливо скользнул внутрь. И вот тогда Юу почувствовал, как с души упал его персональный камень. Он притиснул к себе этого невозможного Мояши изо всех сил, яростно сплетая его язык со своим. Несколько минут в комнате слышалось только сбившееся дыхание и шорох сминаемой нетерпеливыми руками одежды. Глаза обоих были открыты, потому что и тому и другому не хотелось терять ни секунды любования на покрасневшие губы и едва сдерживаемый блеск глаз любимого человека, доставшегося с таким трудом и выцарапанного у судьбы в тот момент, когда, казалось, пропало абсолютно все. - Что ты хотел сказать? - помолчав, Юу перевел дыхание, пытливо вглядываясь в сияющие мягким светом глаза. - Я... уже сказал...- улыбнулся Уолкер, и снова потянулся за поцелуем.	https://ficbook.net/readfic/383762	288	1	288	Аллен лежал и просил у неба, чтобы Канда ничего не слышал из их разговора с Лави. Он и так его ненавидит и презирает, не хватало еще, чтобы он знал, как именно и чему учил генерал Кросс своего ученика. Пренебрежение мечника задевало его, заставляя каждый раз из кожи вон лезть, лишь бы доказать нелюдимому японцу, что он, Уолкер, тоже чего-то стоит. Аллен сам точно не понимал, почему это так важно для него, но с сумасшедшим упорством лез в самые опасные места...	[ "Ангст", "ООС", "Романтика", "Флафф" ]	Канда/Аллен	null	null	null
null	Старк уже оправился от последствий "русского приветствия", и сейчас ему было банально нечего делать. В палате для VIP персон он уже пересмотрел все возможные каналы, перечитал все возможные журналы, но было одно НО: они все были на русском. Хоть Энтони и был гением, но сейчас ему китайский язык было легче выучить, чем прочитать русские каракули. Поэтому, сделав себе продвинутую модель бумажного самолета, он развлекал себя "бумажной техникой", то бишь, бумажными военными самолетами, бумажными танками, машинами и кораблями. У миллиардера даже получилось устроить миниатюрное сражение, в ходе которого "взорвалось" пять танков, "сломались" две машины, были "сбиты" восемь самолетов и "утонули" три корабля. Был уже поставлен театр одного актера, где миллиардер изображал Стива Роджерса, когда тот метает свой щит из вибраниума; Агента Щ.И.Т.а Клинта Бартона, который имеет феноменальное зрение и вместо современных пистолетов предпочитает использовать боевой лук. Особого подхода удостоился и Бог грома и молний, для этого гений смастерил бумажный Мьельнир. А вот особые места в этом спектакле получили Брюс Беннер, больше известный как Халк, и русская шпионка Наташа Романофф. Спектакль выглядел примерно так: Тони просто носился по палате, словно за ним гонится стадо взбешенных носорогов, кричал что-то, отдаленно напоминающее русскую речь и американские футбольные лозунги. Так он "поставил" первый акт за полчаса, а после пятиминутного антракта настал второй. Огромный плюс этой палаты был в том, что она огорожена от посторонних глаз и ушей, что сейчас так пригодилось сходящему с ума гению. Во время второго акта спектакля под названием "мои дорогие друзья супергерои", плейбой спел арию, посвященную своим дорогим коллегам, воспевая все их нее достоинства. У Клинта сексуальный зад, У Наташи супер гру-у-удь! А Стив накаченный дурак, А Тор... Не в этом суть! Почему-то ария в честь Брюса не была исполнена, зато Халк удостоился прекрасной пародии, за которую спокойно смог бы получить "Оскар". По сути, он его получил, когда Тони нарисовал себе статуэтку-награду, а потом пять минут распинался помпезной речью перед невидимыми зрителями, принимая несуществующие букеты и подарки в свою честь. Поведение Энтони Старка объясняется одним простым словом - промедол. Пока Старка везли в больницу для откачки, наши "высококвалифицированные" русские врачи скорой помощи решили облегчить участь бедняги и дали ему обезболивающее группы Б. А что это собственно значит? Это значит, что эти препараты имеют либо эффект привыкания, либо эффект наркотика, но согласитесь, что ни то, ни то, никому не идет на пользу. В данном случае смесь русской самогонки и промедола дала результат торможения мозговой деятельности. Старк хоть и гений в области техники, физики и так далее, но иногда его буйную головушку забивают не совсем умные мысли. Сейчас он больше походил на громадного ребенка, который играет в "войнушку", нежели на известного на весь мир бизнесмена-миллиардера, владельца огромной компании и великого гения. - Армия США наступает на своего противника! - катал он свою "технику" по полу. - Бум! Немецкие войска потеряли свои танки, и Соединенные Штаты выигрывают! Он взял помятые "танки" и выкинул в уже заполненное доверху ведро, в котором покоились и остальные потерпевшие поражение машины. Так он играл в районе часа, пока в палате не раздался глухой стук в дверь. - Входите, - нехотя пригласил гостя филантроп. В палату зашел мужчина в костюме хирурга. Он был среднего роста, лет сорока пяти - пятидесяти, с кудрявыми волосами, на которых уже виднелись следы седины. На его лице играла дружественная белоснежная улыбка, а глаза поблескивали каким-то странным огоньком. - Здравствуйте, меня зовут Иван Натанович Купитман, я заведующий кожно-венерологического отделения, - представился пришедший на "переломанном" английском. Старк оглядел гостя с ног до головы, но отвечать не спешил. Заведующий вызвал у него некое недоверие, а затуманенное воображение подкидывало плохие идеи дальнейшего развития событий. - Энтони Эдвард Старк, - ответил миллиардер, так и не поднявшись с пола. Иван Натанович бегло осмотрел "поле битвы" и, судя по всему, пришел не к самым утешительным выводам на счет психического здоровья пациента. Тони также насторожился, а его больное сознание уже строило сцены, которые могли бы посоревноваться с мировыми боевиками. Вот только почему у гения появились такие мысли в голове, сказать очень трудно. - Мистер Старк... - начал было он, но был перебит. - Прошу вас, говорите на русском, по крайней мере, и вам, и мне будет легче понять друг друга, - спокойно отозвался Тони, продолжая "морской бой". - Вы знаете русский, мистер Старк? - уже переходя на родную речь, спросил Купитман. - Будем считать, что да, - неопределенно ответил миллиардер. Даже в такой ситуации, Старк понимал, что не стоит раскрывать все свои карты, а то этот Быков дал ясно понять, что ничего хорошего от местных здесь не жди. Тони уже убедился в этом, когда решил пропустить по стаканчику с местными алкоголиками, которым от этого самогона, скорее всего, хоть бы хны. - Мистер Старк, для меня большая честь принимать вас в нашей больнице. Надеюсь, вам все здесь нравится? Вам здесь не скучно? - с видом обеспокоенной мамочки спросил Иван Натанович. - Да, все приемлемо, вот только и вправду делать нечего, даже выпить чего-нибудь крепкого нельзя, - пожаловался Тони, комкая все свои поделки. Купитман понимающе закивал, внимая каждому слову VIP-клиента, а потом лицо венеролога тут же озарила лучезарная улыбка, а у филантропа снова закружились дурные мысли в голове. Венеролог откашлялся, как перед произношением какой-то длинной и важной речи. - Скажите, - неуверенно начал он, - как вы относитесь к Арарату? - Арарат... коньяку? - сразу заинтересовался плейбой. - Да, - подтвердил венеролог. - Не желаете присоединиться к дегустации лучших сортов коньяка, начиная с 2000 года и заканчивая 1974? Для Тони это был глупый вопрос. Да он сейчас за стакан любого коньяка готов был душу дьяволу продать, а уж дегустация... там и не одна бутылка набраться может. Забыв все свои сомнения по поводу этого гостя, Старк автоматически перенес его в список лучших друзей, даже не думая о последствиях. Ведь он последние несколько дней сидел на одной воде и чае без сахара, от которых его мутило не меньше, чем от "местного напитка". Так что это дегустация сейчас была для него прямым билетом в Рай. И плевать, что вчера ему было плохо так, что хотелось лезть на стенку, и трижды он плевал на предупреждение своего лечащего врача мистера Быкова, когда ему предлагают попробовать пятизвездочный коньяк, и судя по всему, не один. - Вы согласны, мистер Старк? - снова улыбнулся венеролог. - Зовите меня Тони, - дружелюбно протянул он руку Купитману. - Ваня, - пожал ее в ответ врач. Потом они присели на диванчики, которые стояли в углу комнаты рядом с журнальным столиком. И так в районе двух часов они проболтали о лучших сортах этого "божественного напитка". Особенно бурно они обсуждали коньяк Henri IV Dudognon. - Коньяк за два миллиона долларов, столетняя выдержка... - мечтательно произнес венеролог. - Ой, коньяк, как коньяк, - отмахнулся Старк, который уже чувствовал себя королем положения. - Согласен, упаковочка заслуживает уважения, но мы как-то пили его с арабским шейхом, который его купил. Так вот аромат был изумительный, но вкус... Миллиардера даже слегка передернуло. - Я как будто выпил дуб. Напиток был слишком горький и заглушал те самые замечательные нотки, которыми так славится этот напиток. У Ивана аж челюсть отпала от такой новости. Напиток, о котором он грезил столько лет, вот так просто взяли и обозвали "просто коньяком"?! Он считал, что этот коньяк был произведением искусства и лучше напитка нигде не будет. - А какой коньяк вы считаете лучшим? - поинтересовался венеролог, скептически смотря на развалившегося в кресле Тони. - Hennessy Beaute du Siecle, - ответил миллиардер. Сейчас Купитман был готов молится на этого человека, в баре которого оказался "этот священный" напиток. - Неужели, у вас есть в баре этот коньяк? - дрожащим голосом спросил он. - Да, - пожал плечами Старк, - так же, у меня там стоит две бутылки Diaka... Остальное врач прослушал, так как был донельзя шокирован тем, что бизнесмен сообщил ему. Ведь сейчас Старк раскритиковал самый дорогой напиток в мире и сказал, что в его коллекции находится одна из ста коллекционно выпущенных бутылок Хеннеси и еще две бутылки самой дорогой в мире водки, чья стоимость превышает полмиллиона доллара за бутылку. А если считать, что их две... - Ива-ан, - помахал Старк рукой перед носом заведующего. - Да-да, я вас слушаю, - сказал Купитман, отгоняя мысль о столь заветном Хеннеси. - Я это прекрасно заметил, когда задал вам один и тот же вопрос четыре раза, - усмехнулся тот, наливая себе воду из кувшина. - Простите, я просто задумался по поводу вашей коллекции столь редких напитков, - улыбнулся венеролог. Миллиардер как-то странно улыбнулся, залпом выпив стакан воды. Иван Натанович посмотрел на часы, которые висели в палате и подумал, что самое время для вылазки из VIP палаты в кабинет заведующего кожно-венерологического отделения. Стрелки показывали девять вечера, что означало, что весь персонал больницы уже разошелся по домам, и остались лишь врачи, у которых на этот день назначено ночное дежурство. Благо, Быков сегодня не дежурит, что означало, что можно прокрасться в венерологическое отделение незамеченными. - Тони, приглашаю вас на местную дегустацию коньяка классификации Extra Old*, - официально объявил Купитман. Тони встал с кресла и ответил таким же официальным тоном. - С радостью приму ваше предложение по поводу дегустации вашей несравненной коллекции великолепного коньяка. И с этими словами двое "ценителей божественного напитка", как они окрестили коньяк, двинулись выходу. Но Иван Натанович вдруг резко остановил Старка, на что тот непонимающе посмотрел на венеролога. - Дежурные, - пояснил тот. Старк понимающе кивнул и начал наблюдать за действиями врача. Тот слегка приоткрыл дверь и посмотрел, свободен ли путь к столь желанному кабинету, где по представлениям двух "ценителей", должен пройти незабываемый вечер "дегустаций". - Вперед, - вполголоса сказал врач и тихонько вышел в коридор. Тони последовал его примеру и, проверив периметр, двинулся вслед за Купитманом. Сначала они петляли по каким-то коридорам, которые "экспериментатор русского самогона" смутно помнил, когда его везли на каталке в палату. Так они бродили по отделению несколько минут, пока не появилась большая дверь, где русскими буквами было написано что-то вроде венерологического отделения. Радуясь, что до желаемых запасов венеролога осталось совсем немного, русский и американский алкоголики значительно прибавили шаг. - Прошу, мистер Энтони Эдвард Старк, - помпезно пригласил миллиардера Иван Натаныч. - Благодарю за приглашение, - рассмеялся Тони, сделав шуточный поклон врачу. И, окончив с официальностями, они наконец-то зашли в обитель коньяка и русской венерологии. Старк сразу же вдохнул приятный и терпкий запах горечи и винограда, о котором он грезил уже несколько дней. Уже представляя это симфонию вкуса, которая приобретается в результате выдержки вина в огромных дубовых бочках, он готов был сорваться с места и выпить все бутылки, что он найдет здесь. Но воспитание и статус не позволяли так поступить, поэтому гению-миллиардеру-плейбою-филантропу, и как еще окрестила его Наташа - заслуженному идиоту, оставалось лишь ждать, когда хозяин этого "святилища", предложит ему бокал с переливающейся коричневой жидкостью внутри. Наконец, врач предложил сесть Старку за стол, а сам направился к полке, откуда вынул два бокала вместе с бутылкой хорошего коньяка. В тот момент счастью Тони не было предела, правда, на лице миллиардера появилась лишь очаровательная улыбка, но в душе он ликовал словно маленький ребенок, которому подарили его самый желанный подарок на свете. Вот Старк наконец-то дождался своего подарка. А когда по бокалам начал разливаться этот самый "подарок", то Тони даже невольно сглотнул, на что Купитман только одобрительно улыбнулся. Мужчины взяли бокалы, и Купитман, встав из-за стола, начал произносить тост. Тони же, так же поднялся со своего места и принялся слушать русские тосты, самые знаменитые тосты после кавказских. - Предлагаю выпить первый бокал за такое тонкое искусство, как дегустация коньяка. Так пусть же это искусство процветает и дальше, как живопись, скульптура и композиция. С этими словами мужчины чокнулись и залпом выпили первую порцию коньяка. В этот момент оба почувствовали что-то выходящее за гранью экстаза, это было в сто раз лучше любого наркотика или же экстремального поступка. Но как говорится, каждому свое. А что возьмешь с таких вот "ценителей"? - Закуски не хватает, - выдохнул гений, который сейчас себя чувствовал на восьмом небе от счастья. - Сейчас, - ответил венеролог и вышел из палаты. Пока Иван Натанович искал закуску к коньяку, Тони налил себе в бокал еще немного и, усевшись на диван, смог полноценно расслабиться. Теперь для плейбоя все складывалось самым, что ни на есть, наилучшим образом. Что еще нужно для жизни? Тишина, удобный диван и бокал коньяка в руке, вот и все. Правда, Тони не хватало своих "конструкторов", но все же отдых нужно устраивать, ну хоть раз в жизни. Наслаждаясь такой обстановкой, спустя несколько минут, миллиардер чуть не заснул, но звук открывающейся двери, привел его в чувство. В проеме появился врач с тарелкой огурцов и бородинского хлеба, и еще один молодой человек. - Знакомьтесь, это Глеб Викторович Романенко, - представил гостя Иван. - Очень приятно познакомиться с вами, мистер Старк, - сказал молодой человек. - Взаимно, - улыбнулся тот, поглядывая на гостя, как на закуску. - Он - интерн мистера Быкова, - с неким сожалением в голосе сказал Купитман. Гений немного удивился, но вспомнив свой осмотр, где этот тиран не гнушался использовать не только русский, но и английский мат. Поэтому, лишь только понимающе кивнув, они расположились каждый на своих местах. Врач достал с полки еще один бокал и поставил его на стол перед Глебом. Потом, разлив каждому положенную порцию алкоголя, Старк тоже решился произнести тост. - За русскую медицину! - громко объявил он, вздымая бокал вверх, аки кавказский тамада. - За медицину! - вторили ему врачи, громко чокаясь. Так они и просидели за столом, произнося один громкий тост за другим. Тосты звучали разные, начиная от здравия и заканчивая за упокой. Короче, сначала звучали тосты за здравие всех присутствующих, за здоровье родни присутствующих, за друзей, за родню друзей и так далее. В итоге, это "здравие", было сделано семнадцать тостов и было выпито две бутылки дорогого французского коньяка. За упокой же все было куда "веселее". Они помянули почти пол населения Российской Федерации, выпили за всех своих предков и предков этого самого "населения". Здесь количество тостов значительно увеличилось, так как половину России помянуть, это тебе не хухры-мухры. Потом в голову в стельку пьяного Глебки, как его называли все присутствующие, пришла весьма и весьма оригинальная идея. - Предлагаю, - заплетающимся языком вымолвил он, - сыграть в бутылочку... Все тут же повернули свои растрепанные головы в сторону интерна, который допивал оставшийся на дне коньяк "Ной". Натаныч и Тонька (как его единогласно решили прозвать наши врачи) переглянулись между собой и в один голос сказали. - На желания. На том и порешив, Глеб взял первую попавшуюся бутылку со стола и, садясь на пол, пригласил своих сотоварищей присоединиться к этой увлекательной игре. Те, конечно, даже отпираться не стали, а сразу же присоединились к Романенко, который уже, судя по всему, придумывал первое желание. Рассевшись друг напротив друга, Тоня со всей силы крутанул бутылку, которая завертелась вокруг своей оси. Спустя десять секунд умопомрачительного верчения бутылка начала тормозить, а еще через десять секунд, выяснился "везунчик", которой должен будет выполнить желание, которое загадают эти двое. Этим самым "везунчиком", оказался заведующий венерологии, который уже триста раз пожалел. - Таак... - протянул миллиардер, предвкушая разгром больницы со всеми последующими. - Тонька, - позвал интерн миллиардера, доползая до угла кабинета. Тот с седьмой попытки встал на ноги и знаменитой "зигзаговой" походкой пошел в сторону Глеба. В углу прошло бурное совещание на тему: "вынесение приговора проигравшему Натанычу". В итоге вердикт наших "судей", был таков: - Натаныч, у тебя самая простая миссия, которая может быть - это поцелуй санитара в щеку, - объявил Старк белому, как простыня, еврею. Страх Купитмана был вполне себе оправдан, так как, зная дежурящих сегодня санитаров, которые не уступали своими мышцами Арнольду Шварценеггеру в лучшие годы, можно было предположить, что бедный венеролог пролежит в состоянии комы, по крайней мере, неделю. Про сломанные руки, ноги, шею, позвоночник, челюсть и так далее, вообще можно молчать. Глеб и Тони тихо ржали в углу, когда Иван Натанович невидящим взглядом двинулся к выходу. Эта новость отрезвила его сознание куда лучше любой таблетки или укола, поэтому мозг начал активно придумывать выход из сложившейся ситуации. И тут его голову пришла светлая мысль. Вернувшись в палату, он достал бутылку четырехзвёздочного коньяка, который хранил на всякий пожарный, и двинулся в лаборантскую, где сейчас орудовали санитары. План был прост. Недавно к ним поступил новенький санитар, который сегодня отработал свой первый день в венерологии и уже по давно сформировавшейся традиции ему дарят какую-нибудь безделушку. Вот он и решил порадовать весь состав санитаров, а заодно и не свалиться в больничную койку на месяц-другой. Глебка и Тонька последовали вслед за врачом, дабы убедиться, что их желание будет исполнено, в придачу, они просто хотели поржать над тем, как удивленный санитар, размером со шкаф, дает врачу хук правой, и вот тогда их "безобидную" шутку можно считать оконченной. Уверенным шагом подходя к "месту казни", венеролог немного замялся у двери, но еще раз прокрутив в голове все нюансы своего плана, он постучался и вошел в помещение. Романенко непонимающе посмотрел на Старка, который явно ожидал совсем другого исхода в этой ситуации. Тони в свою очередь был удивлен таким поворотом событий, ведь по замыслу Глеба Иван Натаныч должен был сбежать еще при оглашении "приговора", ведь его яро уверяли, что здесь санитар, это тот же Тор, только очень-очень злой. И поэтому, согласившись на сию аферу, они сейчас внимательно следили за венерологом в маленькую щель. Жалко, что звука не было, так как сейчас ночь и поэтому врачам запрещено громко разговаривать, а через щель и так многого не услышишь. Иван Натанович поприветствовал всех сотрудников и обратился к самому молодому из них. Потом в течение пяти минут он что-то оживленно говорил всем присутствующим, а потом достал из-за пазухи коньяк и торжественно вручил лыбящимся санитарам. Те тихо захлопали и воскликнули "ура!", а потом Купитман еще раз что-то сказал новичку и поцеловал того в щеку. И... все лишь снова зааплодировали, чем вогнали в ступор "шутников-неудачников". Потом Купитман опять что-то говорил им и, попрощавшись, вышел из палаты с широкой улыбкой на лице. - Еврей чертов, - прошипел Глеб. - Как вы только умеете так выкручиваться? Венеролог лишь улыбнулся и пошел к себе в кабинет. Все еще не отошедшие от шока мужчины, молча последовали за ним, при том обдумывая, что же им такого наплел Купитман, что за место синяков и шишек получил аплодисменты. Пока все в гробовом молчании шли до кабинета, сзади послышался шум, а потом яростные крики: - КУПИТМАН!!! Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что это были санитары. Все обернулись и увидели надвигающееся на них с большой скоростью "стадо русских быков", которые уже наверняка перебудили всю больницу. Все без слов решили удирать отсюда, так как эти "мясники" выпотрошат любого без суда и следствия, при том трижды плевав на клятву Гиппократа. Как говориться, дураки думают одинаково, что в этот раз и спасло их шкуры от тумаков и переломов. И сейчас они со скоростью гоночного болида мчались прочь от разозленных санитаров. Почему санитары так разозлились - выяснить не представлялось возможным, так как все еще были в здравом уме, чтобы оканчивать жизнь таким изощрённым способом самоубийства. Поэтому все дружно бежали за Купитманом, который для своих преклонных лет показывал удивительную скорость и выносливость. Они пробегали уже четвертый по счету коридор, который должен был вывести их в травматологическое отделение, а оттуда на улицу, где можно было спокойно скрыться от преследователей. - Бежим! - кричал Глеб, выскакивая на улицу, где царила темнота и холодный ветер. - Быстро за мной, - сказал Иван Натанович, идя к автомобильной стоянке. Они уже почти добежали до машины венеролога, когда сзади послышался жуткий грохот вперемешку с русским матом, пьяная троица тут же подлета к машине, а когда команда санитаров уже почти приблизилась к желанной цели, то машина наконец рванула с места и скрылась на ярких улицах Москвы. - Henri IV Dudognon - самый дорогой в мире коньяк, стоимостью в два миллиона долларов. Он имеет 100 летнюю выдержку, 41% алкоголя. Бутылка из 24 каратного золота украшенная 6.500 бриллиантами была продана в Дубае. - коньяк, который выпущен партией в 100 бутылок, официально признан самым дорогим алкогольным напитком. Коньяк разлит в хрустальные бутылки Baccarat, которые, в свою очередь, располагаются в деревянном ящике с зеркальными стенками. К ящику прилагается специальный бронзовый ключ, а при открытии ящика бутылка механически выдвигается наверх на бархатном постаменте из специального углубления. Кстати, все 100 бутылок уже раскуплены. Покупатели предусмотрительно пожелали сохранить инкогнито: мало ли, вдруг гости нагрянут. * - водка, которая производится в Польше, где для ее фильтрации используется более сотни бриллиантов размером до 1 карата. Сама бутылка, в которую эта "драгоценная" водка заливается, также неповторима в своем роде. Для ее производства используется высококачественный хрусталь. Цена варьируется от четырехсот, до миллиона долларов. **** - коньяк, выдержка которого, насчитывает не менее 6 лет.	https://ficbook.net/readfic/399805	272	1	272	Два самых знаменитых алкоголика Росси и США, решили провести небольшую дегустацию коньяка.	[ "Стёб", "Экшн", "Юмор" ]	Тони Старк	null	null	null
null	Дождь стучит в закрытое окно полупустой комнаты, отбивая свои причудливые, непохожие один на другой ритмы, снова доказывая миру, что он прекрасный барабанщик, дающий свой концерт в сумрачное время. - И снова дождь... - приятный для слуха женский голос раздался в долго стоящей тишине, напоминая о своём присутствии. - А ведь по новостям обещали солнечную погоду... - разочарована. Ещё одна надежда в жизни не оправдалась. Обидно, но уже не так остро, как раньше. - Новости всегда врут, - фраза, сказанная совершенно безразлично, лишь так, для поддержания разговора, ведь молчание, царящие в этой комнате каждый день, начинает угнетать его всё больше и больше. - Возможно... - лёгкая улыбка на губах и пустой взгляд, смотрящий в никуда. Слепа. С рождения. - Саске-кун, а дождь, он какой? - вопрос, интересующий с давних пор, на который она всегда получает разный ответ. У всех своё видение. - Мокрый, - сказал первое, что пришло в голову. Плевать, что это очевидно и глупо. Скоро его рабочий день подойдёт к концу, и тогда он отправиться в свою холодную квартиру на другом конце города, снова погружаясь в жестокость этого мира. А ведь раньше он даже не подозревал, что будет находиться в особняке Хьюго в качестве сиделки у старшей дочери Хиаши. Но смерть родителей, а вскоре и старшего брата вызвали проблему финансов, из-за чего пришлось устраиваться на работу. Вакансий было немного, выбирать было не из чего. Он даже не ожидал, что его возьмут, он не понял, почему его приняли, ведь грубил ей, хотя должен был ухаживать, молчал тогда, когда она хотела поговорить, не жалел её, когда плакала. Относился к ней так, как ко всем остальным, когда должен был по особенному. - А ещё он прозрачный, а ещё, мне сказали, что он блестит на солнце, - с энтузиазмом Хината рассказывала про то, что знала от других, про то, о чём сама никогда не узнает, даже не обращая внимания на холодность собеседника. Привыкла. Она не знала, почему из многочисленных вариантов на человека, с которым будет проводить большую часть времени, выбрала именно его. Может, из-за того, что он её не жалел, как это делали остальные; может, потому, что не был похожим на остальных; может, просто не хотела, чтобы тот был безработным. Не знала, но о своём выборе не жалела. Ей нравилось то, что в его глазах она такая же, как и все. - Хьюга, спасибо, я знаю, каким бывает дождь, - за всё время их знакомства он всегда говорил то, что думал и ни одного раза не назвал её по имени. Она не обижалась, хотя так хотелось хоть один раз услышать, как эти шесть букв будут звучать из его уст. - Да, конечно, знаешь... Прости, - уголки её губ поднимаются вверх, и потухшие глаза цвета лилового тумана смотрят прямо на него, прямо в чёрные как сама ночь глаза, но ничего не видят. Саске ненавидел, когда она так делала, ведь именно в такие моменты внутри что-то неприятно сдавливало, и он ещё раз убеждался, что жизнь несправедлива по отношению к людям. - А я люблю солнце! - как всегда радостно переводит тему в другое русло, Учиха к этому привык. Хотя нет, он больше чем привык. Привязался. Эта незрячая девчушка со своими странностями каждый день открывалась ему с новой стороны, каждый день заставляла его испытывать новые чувства, эмоции, постепенно занимая определённое место в его сердце. Он сам не знал, что чувствует к ней, но понимал, что если больше не будет сюда приходить, весь мир полетит к чертям, помахав рукой на прощание. Странно чувствовать это для такого, как он. - Да, я знаю. А ещё ты любишь игру своего брата на пианино и запах яблочного пирога, - он многое запомнил о девушке за время их общения в её полупустой комнате. Наверное, даже слишком много, ведь знал те мелочи, которые не знал никто, кроме неё. - Саске-кун... - как-то неуверенно она обратилась к парню, продолжая сидеть на коричневом стуле и сильнее зарываться босыми ногами в белый, её любимый ворсистый ковёр, который расстилался по всей комнате, выполненной в светлых тонах. - Что? - без какого-либо интереса заданный вопрос, и всё та же вальяжная поза на белом диване. - Я... я хочу тебя увидеть... - запинка на каждом слове, и румянец на щеках вспыхивает ещё ярче. Она мало когда высказывала свои желания вслух, но сегодня оно её пересилило. - А не боишься? Вдруг я урод не только морально, но и физически? - открытая провокация и издёвка, сопровождаемые ухмылкой на лице. Характерно для него и неожиданно для неё. - А разве это важно? - искренне удивлена, ведь в их отношениях ничего не измениться, узнай она о его приблизительной внешности. - Ну, как знаешь, - лениво поднимается с дивана и медленно подходит к её стулу, стоящему по середине комната. Она, слыша движение с его стороны, аккуратно встаёт и делает шаг на встречу, такой неуверенный, но очень важный. Немного страшно, хотя знает все углы комнаты "от" и "до". Подрагивающими руками легонько прикасается к его груди, через ткань чёрной майки ощущая тепло тела, чувствуя его учащённое сердцебиение, чем-то схожее с её, такое же быстрое, такое же неровное. Кровь приливает к щекам. Вздрагивает. - Не бойся, всё в порядке, - сладостный шёпот на ушко, пробирающий до мозга костей, словно сигнал для того, чтобы продолжать. Сначала широкие плечи, следом накаченные руки, а после её холодные пальцы скользят вверх, мимо его шеи, останавливаясь на немного впалых щеках. Замирают оба. Смотрит на неё, в то время как она пытается побороть новые ощущения и дикий стук в груди. А он раньше и не замечал, какая у неё нежная кожа, насколько правильны и красивы черты лица, насколько она притягательна, не смотря на свои уже давно потухшие глаза. Хината делает глубокий вдох, и её ладошки зарываются в жёсткие, смоленные волосы, всё время торчащие ёжиком в разные стороны, и тут же появляется желание - делать это постоянно, без зазора совести, но этому не бывать. Слишком разные. Снова спускается чуть ниже, нечаянно задев тонкие и сухие губы Учихи, отчего становится жутко стыдно. - Прости, но я больше не могу, - говорит на выдохе прямо ей на ухо и берёт тоненькие ручки под свой контроль. Её движения слишком провоцирующие, слишком соблазнительны, пусть она этого и не понимает. - Я не хочу позже отвечать за свои действия... - Да, ты прав, извини... - её всегда учили соглашаться, не позволяя высказывать то, что думает, то, чего хочет на самом деле. И как приличная девочка она выучила эти уроки, лишь скрыть горечь обиды и стыда не получилось, ведь экзамен на сдержанность эмоций провалила. - Ты знаешь, что перебивать нехорошо? - его фирменная ухмылка. - Я не хочу позже отвечать за свои действия, но я за них отвечу, - заканчивает начатое предложение, и, не дожидаясь ответа, прикасается к её от волнения покусанным губам своими, холодными. На доли секунды мир для неё вновь приобретает краски и кажется, что жизнь не такая уж и несправедливая. Саске целует не спеша, постепенно, пробуя на вкус, даёт время привыкнуть, и лишь когда она отвечает, так неуверенно, неумело, но по особенному желанно, его сердце начинает стучать в унисон вместе с её. В первый, но уже не в последний раз...	https://ficbook.net/readfic/408442	343	1	343	Они никогда не предполагали, что всё сложиться именно так, что такие люди, как они, когда-нибудь встретятся и будут проводить время вместе. Вдвоём. В полупустой комнате.	[ "AU", "Ангст", "Драббл", "ООС", "Романтика" ]	Саске/Хината	null	null	null
null	"Сион всплеснул руками, глядя на пустой ящик комода. Оп(...TRUNCATED)	https://ficbook.net/readfic/378215	313	1	313	"Средние века. Деревня. Сион живёт один, промышляет зна(...TRUNCATED)	[ "AU", "Ангст", "ООС", "Романтика", "Флафф", "Фэнтези" ]	Недзуми/Сион	null	null	null

End of preview. Expand in Data Studio

README.md exists but content is empty.

Downloads last month: 16

Size of downloaded dataset files:

Size of the auto-converted Parquet files:

Number of rows: